Рабочее Самоуправление

(см. Также. Самоуправление, община, артель), одно из основополагающих начал организации труда в Древней Руси. Крестьянство развивалось в рамках общинного самоуправления, аналогично ему происходило объединение ремесленников по профессиональным признакам на артельных началах. Уже данные XII в. Косвенно свидетельствуют о соединении русских ремесленников в корпорации, сходные с западноевропейскими цехами. В XIV-XV вв. Типичной формой организации ремесленников становится "дружина" - артель во главе со "старейшиной", или мастером. Причем дружина была одновременно и производственным коллективом, и общественной организацией, в чем было ее несомненное сходство с крестьянской общиной. На Руси существовало большое количество различных форм объединения ремесленников, но все они тяготели к общинному самоуправлению, самоорганизации, порой даже обладали судебными правами.

Часто ремесленники одной профессии селились рядом друг с другом, образуя, как, например, в Новгороде, "концы", "улицы", "сотни", "ряды", строили свои патрональные церкви, объединялись вокруг них в "братчины" или "обчины" с правами суда. Подобные объединения (гильдии, сотни) существовали и у купцов, которые имели право суда и строили свои церкви. Древними организациями самоуправления городских тружеников были черные сотни и черные слободы, имена которых до сих пор сохранились в названиях улиц (Мясницкая, Кузнецкий мост, Кожевники). Каждая черная сотня составляла объединение ремесленников или торговцев, управляемых подобно сельскому обществу выборными старостами или сотскими. Как осуществлялось рабочее самоуправление ремесленными слободами в Древней Руси, видно на примере Кадашевской и Тверской-Константиновской хамовных слобод Москвы XVII в.

Слободы эти были ткацкими и изготовляли десятки видов тканой продукции. Каждый член слободы у себя дома обязан был выполнить работу определенного качества и количества. Мастерам и мастерицам выдавалось ежегодное жалованье, состоявшее из двух частей. Хлебного жалованья и льняных денег. Хлебное жалованье было платой за их труд, который соответствовал размеру годового урока. Льняные деньги предназначались на покупку сырья - льна. Собственно самоуправление в слободе осуществлялось 2 старостами, 4 целовальниками и 16 десятскими, избираемыми всем миром один раз в год (о чем составлялась бумага, которая скреплялась подписями избирателей). Старосты были обязаны заботиться о слободских интересах - "наше слободское всего мира делати и радети", представлять интересы тяглецов перед вышестоящим органом "мастерской палаты" - "государю бити челом обо всем и ходити неоплошно".

Разверстывать государевы подати и обложения на цели слободского самоуправления сообразно с жалованьем каждого тяглеца. Назначать сборщиков для сбора податей, хранить собранные деньги и расходовать их на мирские нужды. Со своей стороны слобода должна была слушаться своих выборных, исправно ходить на сходы "какого государева дела и мирского совета" (за неявку на мирской сход "за своим огурством" полагался штраф). Платить без ослушания разложенные старостами разметные деньги. Не оскорблять старост - "не бранити их некоторыми позорными словесами" и вообще "не подати их ни в чем, во всем им помогать". О деятельности рабочего самоуправления ремесленных слобод древней Москвы дошло до нашего времени немало документов.

Как будто доносятся к нам голоса наших соотечественников, выбиравших старосту и целовальников Тверской-Константиновской слободы. "Быть им за нашим выбором. У полотняной казны и великим государем обо всех делах ходить, бить челом неоплошно. А они. Люди добрые и с такое дело их будет и верить им в том мочно, то наш и выбор". Или еще запись о мирском сходе Казенной слободы в 1685. "...выбрали мы Кондратея Федора сына Шапошника в том, что быть ему Кондратью у всяких великих государей дел в Казенном приказе и у мирских дел той Казенной слободы в старостах. А он Кондратей человек добрый и пожиточный, и в таком деле верить ему мочно и ходить ему Кондратью за нашим выбором за их великих государевых и за мирским делом неоплошно и во всем мирском деле радети, а нам его ни в чем не выдать, а без мирского ведома никакова дела своим изволом не делать".

Ремесленные самоуправляющиеся организации на Руси носили более демократичный характер, чем в Западной Европе. Цехи в России, писал в XVIII в. Французский промышленник Фрибе, не подавляют талантов и не делают помех в труде. В русских ремесленных братчинах, дружинах, артелях нет следов цеховой принудительности, так распространенной на Западе, где запрещалось заниматься ремеслом тем, кто в цех не записан, с точным регулированием цен, количества и качества вырабатываемых каждым ремесленником товаров, с определенной регистрацией взаимоотношений мастеров, подмастерьев и учеников. В Древней Руси эти вопросы были внутренним делом самоуправляющейся организации, которая оставляла право другим организациям и отдельным ремесленникам решать их по-своему.

Конечно, это совсем не означало, что некоторые мощные самоуправляющиеся организации ремесленников начинали оказывать негласный диктат в отношении внешнего мира, пользуясь своим монопольным положением. Конечно, общинные и артельные формы народной хозяйственной и общественной жизни были свойственны не только русскому народу, вместе с тем они имели своеобразный, присущий только ему характер. Справедливо отмечал проф. Штер. "Общечеловеческое стремление к ассоциации ведет русского крестьянина преимущественно к определенной, особенной, не встречающейся более ни у какого другого культурного народа форме и роду союза". В отличие от других народов, отмечал исследователь русской артели М. Слобожанин, русский народ неизмеримо дольше удерживает артельные формы, обращаясь к ним на всем протяжении времен от догосударственного быта и до наших дней.

И это не потому, что он отстал в культурном и экономическом отношении от других народов. Артель не признает отсталости. Есть отсталые в социально-экономическом отношении народы, которые веками уже не пользуются артельными формами жизни и не возвращаются к ним. Многие европейские народы, находясь 50-100 лет тому назад приблизительно на той же ступени общественного развития, на которой находится русский народ в настоящее время, тоже не пользовались тогда артелями в своей жизни, как не пользуются и теперь, давно и прочно позабыв о них. Русский же народ удерживает их неизменно, несмотря на все происходящие перемены и в государстве, и в хозяйственном строе, и обращается к ним во все времена. Этот факт устанавливает несомненную склонность к артелям русского народа и побуждает признать за ними значение одного из устоев народной жизни.

Соображения, высказанные Слобожаниным в отношении артели, в равной степени справедливы и для русской общины. Обе эти формы народной жизни составляли фундамент российской экономики и государственности, обеспечивая им стабильность и устойчивость. Разрушение этих форм означало подрыв всего общественного устройства России. Навыки общинных и артельных форм труда обеспечили русским людям приоритет самых передовых форм рабочего самоуправления. Исторические факты свидетельствуют, что рабочее самоуправление на предприятиях впервые в мире отмечено в России. Одно из известных, но не самых древних свидетельств относится к 1803, когда на Красносельской бумажной фабрике близ Петербурга рабочие заключили с владельцем договор, по которому фабрика в течение долгого срока находилась в управлении самих рабочих.

Всего их было 181 человек. Для руководства работ они выбирали из своей среды мастера, сами определяли продолжительность рабочего дня, порядок работы, распределение заработка. Рабочие были обязаны выделывать из получаемого сырья бумагу установленного качества, которое контролировалось владельцем. Кроме того, рабочие производили за своей счет ремонт фабричных зданий и машин, "кроме знатных в машинах перемен", за это они получали шестую часть стоимости всей произведенной (и проданной) продукции. Владелец не вмешивался в производственный процесс, но со своей стороны был обязан бесперебойно снабжать рабочих сырьем и дровами. Простой в работах из-за отсутствия сырья компенсировался рабочим за его счет. Так фабрика просуществовала около 10 лет.

Однако сменился владелец. И новому фабриканту - помещице Полторацкой - рабочее самоуправление не пришлось по душе. Она стала всячески притеснять рабочих. В ответ они подали жалобу царю с просьбой взять фабрику в казну, а им разрешить по-прежнему самостоятельно управлять фабрикой. Однако правительственные чиновники, ориентированные на Запад, отказали рабочим. О. Платонов.