Василий Шукшин - Срезал

К старухе Агафье Журавлёвой приехал сын Константин Иванович. С женой и дочкой. Проведать,отдохнуть. Подкатил на такси, и они всей семьёй долго вытаскивали чемоданы из багажника.К вечеру в деревне узнали подробности. Сам он — кандидат, жена тоже кандидат,дочь — школьница.Вечером же у Глеба Капустина на крыльце собрались мужики.Как-то так получилось, что из их деревни много вышло знатных людей — полковник,два лётчика, врач, корреспондент. И так повелось, что, когда знатные приезжали в деревнюи в избе набивался вечером народ, приходил Глеб Капустин и срезал знатного гостя. И воттеперь приехал кандидат Журавлев…Глеб вышел к мужикам на крыльцо, спросил. «Гостик бабке Агафье приехали?» «Кандидаты!» — «Кандидаты? — удивилсяГлеб. — Ну пошли проведаем кандидатов».

Получалось, что мужики ведут Глеба, как опытногокулачного бойца.Кандидат Константин Иванович встретил гостей радостно, захлопотал вокругстола. Расселись. Разговор пошёл дружнее, стали уж забывать про Глеба Капустина… И тутон попер на кандидата.— В какой области выявляете себя. Философия?— Можнои так сказать— И как сейчас философия определяет понятие невесомости?—Почему — сейчас?— Но ведь явление открыто недавно. Натурфилософия определит этотак, стратегическая философия — совершенно иначе…— Да нет такойфилософии — стратегической, — заволновался кандидат. — Вы о чемвообще-то?— Да, но есть диалектика природы, — спокойно, при общемвнимании продолжал Глеб. — А природу определяет философия. Поэтому я и спрашиваю, нетли растерянности среди философов?Кандидат искренне засмеялся.

Но засмеялся одини почувствовал неловкость. Позвал жену. «Валя, тут у нас какой-то странныйразговор!»— Хорошо, — продолжал Глеб, — а как вы относитесь к проблемешаманизма?— Да нет такой проблемы! — опять сплеча рубанул кандидат.Теперьзасмеялся Глеб.— Ну на нет и суда нет. Проблемы нет, а эти… танцуют, звенятбубенчиками. Да? Но при же-ла-нии их как бы и нет. Верно… Ещё один вопрос. Каквы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума. Что на ней есть разумные существа.— Ну и что? — спросил кандидат.— А где ваши расчеты естественныхтраекторий. Как вообще ваша космическая наука сюда может быть приложена?— Вы когоспрашиваете?— Вас, мыслителей. Мы-то ведь не мыслители, у нас зарплатане та. Но если вам интересно, могу поделиться.

Я предложил бы начертить на пескесхему нашей Солнечной системы, показать, где мы. А потом показать, по каким законам, скажем,я развивался.— Интересно, по каким же? — с иронией спросил кандидати значительно посмотрел на жену. Вот это он сделал зря, потому что значительный взгляд былперехвачен. Глеб взмыл ввысь и оттуда ударил по кандидату:— Приглашаете женупосмеяться. Только, может быть, мы сперва научимся хотя бы газеты читать. Кандидатам это тожебывает полезно…— Послушайте!— Да нет уж, послушали. Имели, таксказать, удовольствие. Поэтому позвольте вам заметить, господин кандидат, что кандидатство —это не костюм, который купил — и раз и навсегда. И даже костюм время от временинадо чистить. А уж кандидатство-то тем более… поддерживать надо.На кандидатабыло неловко смотреть, он явно растерялся.

Мужики отводили глаза.— Нас, конечно, можноудивить, подкатить к дому на такси, вытащить из багажника пять чемоданов… Но… еслиприезжаете в этот народ, то подготовленней надо быть. Собранней. Скромнее.—Да в чем же наша нескромность? — не выдержала жена кандидата.— А воткогда одни останетесь, подумайте хорошенько. До свидания. Приятно провести отпуск… срединарода!Глеб усмехнулся и не торопясь вышел из избы. Он не слышал, как потоммужики, расходясь от кандидата, говорили. «Оттянул он его. Дошлый, собака. Откуда он проЛуну-то знает. Срезал». В голосе мужиков даже как бы жалость к кандидатам,сочувствие. Глеб же Капустин по-прежнему удивлял. Изумлял. Восхищал даже. Хоть любви тутне было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил ещё..