Василь Быков - Пойти И Не Вернуться

Шёл снег. Путница брела по замерзшему болоту, все больше начиная беспокоиться. Посылавшие еётоже не рассчитывали на снегопад, неожиданно начавшийся часа два назад. Теперь за Зоськойтянулся отчетливый след, но его вскоре скроет снег. Хуже, что она заблудилась.Ожидаемойлесничевки все не было видно, вокруг тянулось унылое незнакомое болото. Спросить некого —до ближайшей деревни километров восемь. Оружия с собой не дали — оно могло провалитьзадание, по той же причине не дали ей и компаса. У нее был паспорт и немецкийаусвайс, очень потрепанный, вероятно, многие им пользовались. Документ на имя АделаидыАвгустевич, Зоське очень нравилось имя. А то — Зося Нарейко, хотя каждому — свое.Ей предстояло перейти болото, перебраться через небольшую речушку и выйти на Скидельскийшлях — там уже начнутся знакомые места.

Там будут свои опасности, но здесь оказалосьстрашнее. В неясных сумерках болото, казалось, полнилось чудищами. Подходя ближе, Зоська виделазаснеженную кочку или корягу, чему еще быть в эту пору на болоте. Однако с темнотой роси страх. Девушка гнала от себя навязчивые мысли, в это время следовало бояться людей,а здесь пустынное болото, ненастный осенний вечер, и все.Снегопад будто бы поредел,неожиданно из-под ног метнулся заяц, заставивший девушку замереть от ужаса. Оглянувшись,она испугалась еще больше, так как отчетливо увидела силуэт человека. Потом ей подумалось, чтоона обозналась. Зоська стремительно зашагала вперед, не разрешая себе оглядываться. Болотокончилось, где-то впереди должна быть речка. Надо поискать брод или узкое место, чтобыперебраться на другой берег.

Зоська оглянулась — никого не было видно. Теперь следовалоподумать, как преодолеть речку, поискать подходящую жердину и попытаться перейти по ней.Девушка обошла несколько деревьев, пробуя рукой прочность их шершавых ветвей, и, бросиввзгляд в поле, увидела человека, идущего по её следам. Сумерки мешали рассмотреть идущего,ясно было только, что идет уверенный мужчина, знающий свою цель. Зоська поняла, что идущий её тожевидит, ей оставался один путь — за реку. Следовало торопиться, она выломала под самыйкорень небольшое деревце и решила «перебежать» по этой ненадежной опоре на другойберег, но тут же соскользнула и упала в реку, провалившись по пояс. Сверху раздалсяголос. «Зоська, постой. Ты что, сдурела?» Она замерла, узнав голос Антона — партизанаиз их отряда.

Он помог девушке выбраться из реки. Зоська удивилась, откуда здесь бытьГолубину, которого она три дня назад начала называть Антоном.Зоська объяснила, что оченьиспугалась преследования, оттого и кинулась в реку. Антон приказал ей бежать за ним,чтобы согреться. Девушка чувствовала, что ноги деревенеют, юбка замерзла и стал колом. Зоськапыталась расспросить Антона, каким образом он оказался рядом. Но он лишь ответил:«Да ничего. Хорошо вот — подоспел. А то бы…» Она не могла взять в толк,почему он оказался за десятки километров от лагеря, на задание её посылали одну,о Голубине не было и речи. Бежать нет сил, но останавливаться нельзя — замерзнешь.Зоська вспомнила, как утром они простились с Антоном. Она не могла сказать, куда идет, лишьпообещала вернуться недели через две.

Зоська хотела сказать, что ей надо за речку,но сначала, действительно, нужно было обсушиться, и она с радостью ухватилась за этуучастливую помощь. Антон знал, где-то недалеко деревня, там можно обсушиться.Он посоветовал переходить речку у лесничевки. Зоська и собиралась, но из-заснегопада заблудилась. Антон усмехнулся. Еще не вышла из зоны и уже заплутала. «Какже ты там будешь, разведчица?» Ей нечего было ответить. Но не испугайся его, Зоськане полезла бы в речку, тут уж винить некого. На бегу Антон оглянулся и понял, чтодеревня осталась в стороне. Голубин стал недовольно ворчать на Зоську, что из-за неесбились с дороги, а ей хотелось крикнуть, что не будь его, она не испугаласьи не полезла бы в ту речку, но сдержалась, решила, что как-нибудь самавыберется.

Антон увидел стожок и позвал девушку. В сене можно было обсушитьсяи переночевать в тепле. В первом стоге сено слежалось и не поддавалось их озябшимпальцам, зато во втором был готов лаз. Антон приказал Зоське забраться в стог, снять мокруюодежду и завернуться в его кожух (полушубок). Пока девушка стаскивала с себя мокрые сапоги,чулки, юбку, Антон заделывал лаз. Он весело пообещал, что скоро надышат и смогут просушиться.Антон улегся, прижавшись к завернувшейся в кожушок Зоське. Она спросила Антона, кудаон идет. Голубин ответил, что им почти по пути. Зоську пугало близкое соседство Антона, онавпервые оказалась в такой ситуации. С одной стороны — он её спаситель, но чтоу него на уме, она не ведала и решила держаться по возможности строже.

Антон пообещал,что вскоре Зоська согреется. «Лучше, чем на печке в избе». Без всякой связи он вдругспросил, помнит ли она Заглядки. Какие там устраивались вечеринки. Кузнецов воеватьи погулять любил. «Молодой был, — ответила Зоська. — А уж нет ни Кузнецова,ни многих».— Кто знает, и нас скоро не будет, — отозвался Антон.Зоськазябко поежилась от такой перспективы. Ей не хотелось умирать. Нельзя об этом думать, идяна задание. Антон согласился, думать о смерти приходится — война, а говоритьне обязательно. Завернувшись в кожушок, Зоська постепенно согрелась и сталадремать.Неожиданно её разбудил голос Антона, вспомнившего, как хорошо она танцевала с ним,тогда и приглянулась. Он спросил, откуда Зоська родом. И она ответила, что из Скиделя,она там жила с матерью.

Антону знакомы те места. Осенью он ходил в рейд с Кузнецовым.Голубин спросил, значит, Зоська повидается с матерью, но девушка не знала, удастсяли свидеться. Ведь она не в гости идет, а на задание. Антон ответил, что в Скиделеу него дружок живет. Зоська поинтересовалась, кто такой. Голубин ответил, что вряд ли она егознает, он новый человек, недавно поселившийся в тех краях. Зоська согласилась — она ведьперед войной жила в Новогрудке, училась в техникуме.Антон, повернувшись на сене, обнялеё за плечи. Зоська попыталась отстраниться. Отдав ей кожух, Антон стал мерзнуть, поэтомупокрепче прижал девушку к себе, отговорившись, что так теплее. Зоська похвасталась, что онасильная, знает приемы рукопашного боя. Антон ответил, что лучше бы ей дали оружие, навернякане разрешили взять, да документы надежные.

Зоська возразила, у нее потрепанный аусвайс.Голубин ответил, что потрепанным документам больше веры. Он признался, что у него револьверсистемы наган — самый надежный документ. Зоське не понравилось, что Антон идетс оружием, знают ли об этом в партизанском штабе. Голубин ответил. «Я сам лучшезнаю, с чем идти». Он посоветовал девушке держаться его, с ним не пропадет. Антонласково признался, что после их утренней встречи не мог себе места найти, так испугалсяза Зоську. Ей было приятно, что Антон переживает и боится за нее. Голубин попыталсяобнять девушку, но она слишком решительно отклонила его ласки. Антон усмехнулся. «Спатьбудем». Пусть Зоська не боится его, он пошутил. Зоська спросила, может быть, Антон дальшепойдет один.

«Пока погожу», — ответил Голубин. Они почти поссорились, что Зоське совсемне хотелось.Зарывшись в сено, Антон сделал вид, что заснул. Вдвоем под кожухом былобы теплее, но он отодвинулся от девушки, чтобы не подумала, что ради этого бежалза ней. Хотя он был мужчина, и она немало влекла его своей юной женственностью. ТеперьГолубин и не помнил, когда впервые всерьез обратил на нее внимание, может быть,в Заглядках, когда танцевал с Зоськой, или когда их отряд оставил обжитой лагерьи перебазировался на болото. После долгого марша все проголодались и продрогли, командирвзвода выделил троих оборудовать отрядную кухню. Двое пошли за водой, а Антон принялсяза устройство очага — топки, он с запалом взялся копать, угрелся, вспотел и решилснять полушубок, тут и увидел Зоську, спросил.

«Помогать пришла?» Она ответила, что такомуработнику помощь не нужна, отсыпала ему в ладонь сушеного гороха и пошла прочь. ТогдаАнтону подумалось. «Славная девчонка!»Всю осень были задания, Антону былоне до Зоськи. Голубин по натуре был не из слабонервных, выдержки у него хватало.Постоянные бои и опасность закалили его, не было случая, чтобы Антон испугался илирастерялся. Хотя кое-кто в отряде склонен был обвинять его в гибели командира.Но там Антон не был виновен ни в чем. Напротив, своей находчивостью он спас четверых,первым выпрыгнув с чердака и крикнув остальным. «Прыгайте!» Они, задыхаясь в дымуи отстреливаясь от наседавших полицаев, едва ушли. Кузнецов и ординарец редко стрелялииз подвала, куда полицаи швыряли гранаты.

Наверное, командир был ранен и не мог выскочить,но что могли сделать они, четверо, «против трех десятков обнаглевших бобиков?». Голубинуважал и ценил Кузнецова, ему до слез было жалко толкового и смелого командира.Отправляясь по делам, в разведку, на операции и гулянки, Кузнецов всегда брал с собойшестерых партизан, в числе которых с лета стал ездить и Голубин. Теперь от этойшестерки, кажется, никого не осталось. Вначале было нелегко. Отряд собирался из разныхлюдей — районного актива и НКВД, красноармейцев-окруженцев, бежавших военнопленныхи местных смельчаков. Кузнецов проверял людей в бою, где они добывали оружие, показывали своеумение и смекалку. При Кузнецове Голубин командовал взводом, после гибели командира Антонапонизили до рядового.

К осени люди пообтерлись, начали воевать с толком — а тутнелепая смерть командира. «С сентября отряд вошел в свою темную полосу, беды таки посыпались на него, одна хуже другой». Погиб командир и трое человек его группы, затемушла и не вернулась диверсионная группа Кубелкина. Не успели погоревать над лучшимибойцами, как отряд выступил громить немецкий гарнизон на станции и попал под организованныйогонь врагов — понес большие потери. Хлопцы приуныли, связи с Москвой не было, ходилиразные тревожные слухи о боях под Сталинградом. Однажды Голубин услышал разговор Ковша,бывшего милиционера из Вилейки, с майором о Сталинграде, рассматривали картуиз школьного учебника. Увидя карту, Антон поразился — Сталинград находился в самойглубине России.

«С ума сойти можно — как далеко зашли немцы!..» Несколько дней Голубинходил совершенно убитый, он понимал, что судьба города предрешена. Так зачем они тут, в этомлесу. Что им тут делать и что их ждет в скором будущем. Правда, Сталинград все ещедержится, но сколько это может продлиться. Все это очень угнетало партизана«. А тут ещепропала группа Кубелкина. Голубин понял, что Зоська послана на поиски следов группы. Девушкавсе время приветливо улыбалась, казалось, её не трогают напасти. Разве она не догадывается,что её ждет. Короткая встреча с Зоськой перед её уходом на задание перевернула всю жизньАнтона.Среди ночи Зоська проснулась, вспомнила о случившемся. Она усмехнулась своейудаче — встрече с тем самым, кто уже заронил в её душу искорку интереса к себе.Ей было приятно, что за нее кто-то тревожится и переживает, может, любит.

Онаподумала, что Антон Голубин хороший человек. Пришел к ней на помощь в самую нужнуюминуту.Вначале Зоська выполняла в отряде обязанности сиделки при раненых, потом сталапомогать на кухне. Теперь её услуги понадобились Дозорцеву, готовящему из девушки связную.Это опаснее, но и почетнее, чем на кухне. Она уже второй раз шла туда, откуда не всегдавозвращались.Зоська осторожно выбралась из стожка. Кругом стояла тишина, чутьподмораживало. Девушка забежала за стожок, а потом вернулась к лазу. Здесь было тепло,но утром надо уходить. Антон, наверное, найдет способ переправиться. Зоська подумала, сколькоему может быть лет. «Наверное, уже под тридцать, почти старик против нее». Вскоре угревшись,она опять крепко уснула. Во сне ей было тревожно.

Кто-то родной для нее человек былодновременно «будто ангел и дьявол», он неуловим, и это особенно мучило Зоську. Затемона увидела сон, будто карабкается по скалам, которых наяву никогда не видела, отчетливоощущает за спиной бездну, тщетно ищет опору рукам и ногам, хочет закричать, но нет голоса.Вдруг сверху протягивается медвежья лапа с когтями. Зоська пугается этой лапы больше, чемпропасти, срывается вниз и сдавленно кричит. Но за несколько секунд до гибелипросыпается в холодном поту. Сон озадачивает и пугает Зоську. Антона рядом уже нет —он стоит снаружи и зовет её на зарядку. Зоська торопливо надевает полусырые вещии вылезает из лаза. Антон попытался попасть в нее снежком, но Зоська легко уклонилась.Голубин пригласил её умыться снегом.

«Кто первым снегом умоется, всю зиму простужатьсяне будет. А ну!» Он подошел и сам растер её лицо снегом. Девушка недовольно отпрянула.Антон поинтересовался, высохла ли её одежда. Зоська ответила, что вещи еще влажные. «Ничего,на морозе быстро высохнут», — успокоил Антон. Он постепенно вызнал, что Зосе надопереправляться через Неман, для этого ей дали пароль. Девушка предложила Антону спрятать наганв стогу, но он отказался. Оружие еще может пригодиться. Зоська боится, она веритв предчувствия и предсказание вещего сна. Антону смешно, что комсомолка верит такимпустякам. «Куда ночь, туда и сон», — и выбрось ерунду из головы. Но Зоськавспомнила, как накануне немецкой облавы ей приснился сон, будто её настигает немецкая овчарка,а утром Кузнецов едва успел увести отряд за болото.

Вот и не верь «во всякиепредрассудки». Антон ответил, что жизнь гораздо хуже снов, да еще командир отряда попалсянепутевый — из бывших штатских. Вот Кузнецов был хорошим командиром, умел людей беречь,а не просто исполнять приказы центра. Антон уверен, что с немцами воевать сложно, у нихсила и мощь. Зоська была «маленьким человеком», но она верила в идеалы добраи справедливости, «которые по-хамски и враз растоптали фашисты». Онаих ненавидела за убийство безвинных людей. И сказала себе, что жить на одном светес этим зверьем невозможно, что она будет вредить им, как только сумеет, если они не порешатеё раньше. Поэтому ушла в партизаны и уже восемь месяцев нет для нее другой жизни, кромелесной, полной опасности, голода, холода — кроме войны.Разговаривая, подошли к реке.Антон стал искать подходящее для переправы место, заметил бобра, деловито снующего по реке.Спугнутый Антоном бобер спрятался в свою хатку.

Голубин увидел запруду, устроенную бобрами.Здесь можно было перебраться. Он перескочил на другой берег, а Зоська бояласьнедопрыгнуть. Тогда Голубин ступил в воду и поймал прыгнувшую девушку. Антон замочил ноги,поэтому сел перематывать портянки, а потом уверенна пошел вперед, заставляя Зоську ступатьслед в след. Неожиданно остановившись, так, что Зоська налетела на него, Антон признался, чтонаходится в самоволке. Девушка испугалась, как же он вернется в отряд. Антон ответил,что теперь поздно что-либо менять. Он не может её бросить, боится за нее. ПосмотревЗоськин аусвайс, Голубин забраковал плохо приклеенную фотографию. При первой же проверкеЗоську заберут с этой поддельной бумагой. Зоська не знала, что делать. Антон предложил идтивместе, он ей обузой не будет.

Девушка подтвердила. «Ты обузой не станешь,наоборот!» Антон заверил, вдвоем идти надежнее. Зоська была в затруднении. Как поступить.Конечно, с ним легче и спокойнее. Но в отряде Антона ждут неприятности, онаже не может прогнать его, да и не хочет. Он столько успел для нее сделать!Ободрившись, Зоська двинулась за Голубиным.Антон уверенно шел вперед, осенью он ужеходил этим маршрутом. Зайдя в лес, услышал голоса и пошел проверить. Оставив девушкуна опушке, сам углубился в лес. Людей он увидел сразу, обойдя густой кустарник. В саняхсидела женщина, рядом стоял мужик, и лежала свежеспиленная сосна. Антон понял. Это деревенскиеприехали запастись дровами. Он подошел и поздоровался, парень испугался, молодка же безстраха разглядывала Антона.

Разговорившись, Голубин узнал, что они везут сосну для замены старогосгнившего подруба. Молодка словоохотливо объяснила, что они поженились совсем недавно, самииз Стеблевки, она кивнула в сторону. «Вон тут недалече». Антон спросил о Суглинках,и ему указали направление, Островок тоже в той стороне. Голубин попросил хлеба, и молодкаотрезала небольшой ломоть деревенского хлеба и сала, но делала это недовольно. Самим мало.Антон выругался про себя. Не попросишь — сроду не дадут. Подошел и третий, бородатыймужик, поинтересовался, кем Антон является. «Просто человек», — ответил Голубин. Мужиксказал, что наступили трудные времена. Живут в вечном страхе. «Что же не беретесьза оружие?» — спросил Антон. Молодка рассердилась, начала защищать мужа,не способного обидеть мухи.

Парень смущенно отговаривался, что он, может, надумает уйтив партизаны. Молодка раскричалась. Антон ушел, ему некогда было выслушивать семейную ссору.Голубин вспомнил, как до войны работал налоговым агентом, много ездил по району, у негобыла масса знакомых. Когда грянула война, прежняя жизнь разрушилась. Однажды к нему в хатупостучались шестеро вооруженных людей. Среди них был его знакомый из НКВД. Они и сманилиАнтона в партизанский отряд, рассказав о знакомых. Теперь Антон вспоминал о мирной жизни,как о несбыточном счастье. Войне не видно конца. Может, его убьют, хорошо, если похоронятпо-людски. Увидев Зоську, он окликнул девушку.Антон разделил с Зоськой полученныеот молодки хлеб и сало и с наслаждением съел свой кусок.

Зоська все время беспокоиласьза Голубина, уговаривала его вернуться, но он вознамерился проводить еёза Неман.Антон рассказал, что встретил крестьян, приехавших за сосной для починки избы.Зоська рассердилась. Таких много, кто хочет отсидеться за чужими спинами, надеясь пережитьвойну. Они вышли к дороге, но днем тут было опасно. Антон повернул в лес и пошел вдольопушки. Вскоре по дороге проехали немцы, Зоська обрадовалась предусмотрительности Антона.Однако они вскоре «упустили» большак, так как оттуда не слышалось шума. Антон пошелмедленнее, Зоська, надеясь на Голубина, не думала о дороге, она опять вся промокла. Лескончился. По рельефу местности чувствовалось приближение реки. Зоська обрадовалась, что вышлиточно в положенное место.

Несколько раз в детстве она видела Неман летом, обмелевший,не производящий сильного впечатления. Теперь же вид реки преобразился полностью. Онараздалась от обилия воды, стремительное и мощное течение таило в себе зловещую силу.По реке шло крошево льда. Казалось, берега почтительно расступились, пропуская реку к морю.Пройдя километра два по берегу, они добрались до условной переправы, по оврагу стлалсядымок. Навстречу им бросилась суетливая и злобная собачонка. Из оврага вышел Петряков,пожилой небритый мужик. Он успокоил собачонку и пригласил пришедших в землянку. Зоськаи Петряков обменялись паролем и отзывом и, пригнувшись, влезли в крохотное помещение,вырубленное в овражьем склоне. Вместо окна в верхнюю часть двери был вставлен осколокстекла, стоял топчан и хорошо раскаленная печь.

Петряков пригласил вошедших поближе к печке,пока Бормоту-хин пригонит лодку. Он рассказал, что вчера перевозили с той сторонывозвращающихся разведчиков. Двое живых, один — в дерюжке. Зоське был неприятен этотразговор. Да, шла война и людей убивали сотнями, но упоминание об убитом разведчикебольно затронуло душу. Она больше всего боялась получить пулю в живот, хотя быть раненойв голову или в грудь ничуть не лучше. Зоська спросила Петрякова, почему он кашляет,наверное, застудился. Мужик поморщился, ему уже больше ничего не поможет — чахотка. Зоськасмешалась, она не знала, что в таких случаях говорят, и стоит ли утешать. Наконецпоявился Бормотухин, с виду подросток. Он пожаловался на сильный ветер на реке,придвинулся к печке.

Зоська испугалась, как же они смогут перебраться через Неман в такуюпогоду. Немного погревшись, подросток позвал Зоську и Антона к переправе. На порогедевушка оглянулась, пожелав Петрякову выздоровления. Антон первым вошел в лодку, помог Зоське.Девушка сидела на поперечине, обеими руками вцепившись в мокрые борта лодки. Суденышкоугрожающе кренилось, когда льдины ударялись о борта, но на дно не шло и дажене черпало воду. Бормотухин уверенно орудовал веслом, то гребя, то отталкивая крупныельдины. На другом берегу Зоська едва перевела дух, но Бормотухин успокоил. «Хиба тутстрашно?» Он указал безопасное направление на «дрэва» (деревья), показал, гдена обратном пути искать лодку. Поблагодарив перевозчика, Антон и Зоська двинулисьдальше.Неман остался позади.

Быстро смеркалось, и опять пошел снег, усилился ветер. Егопорывы яростно налетали, будто старались сорвать одежду. Антон спросил, когда Зоське нужно бытьв Скиделе. Она ответила, что сегодня ночью. Они никак не успевали в срок. Идти было ещекилометров шестнадцать, что по такой погоде и без дороги — почти невозможно. Зоськарвалась в Скидель, конечно, там была её мать. Но не меньше девушки туда же стремилсяАнтон. С некоторых пор в Скиделе поселился его старинный дружок Жорка Копыцкий. Но какон примет Антона, люди меняются, а тут война. В свое время Антон помог Копыцкому устроитьсяв спецгруппу, формируемую для переброски в дальний тыл к немцам. А потом путиих разошлись.В том, что его нынешний путь так удачно совпал с заданием Зоськи, Антонсклонен был видеть счастливый знак своей военной судьбы.

Его беспокоила переправа через Неман,но она прошла гладко — Зоська смолчала. Голубин был уверен, что сладит с этойразведчицей. «Еще ни одна девка, на которую он кидал глаз, не увертывалась от него.Теперь Зоська стала ему необходимой до крайности, и Антон надеялся, если постарается, всезадуманное им исполнится. Только бы не подвел Копыцкий».Поняв, что до Скиделясегодня не дойти, Антон стал подумывать о ночлеге. Ветер постепенно менял направлениеи теперь дул с запада. Это сулило перемену погоды, заметно потеплело, под ногами хлюпало. Весьдень Антон намеревался поговорить с Зоськой, чтобы сказать ей о самом главном, ради чегоон оказался рядом с ней, но никак не мог выбрать подходящего момента. Он знал этотрайон неплохо.

Летом здесь уже бывал и мог еще долго идти, а Зоська устала. Они перебежалипустынную дорогу и оказались на пахоте. Едва передвигая ноги, Зоська брела позади. Вдализамаячил хутор, но на нем оказались полицаи, устроившие вечеринку с гармошкой. Отойдяот хутора, Антон шел быстро, не приноравливаясь к шагу девушки, — он знал, кудаидет..Забытый Богом хуторок встретил их тишиной. Антон перебрался через ограду и помогЗоське. Они вошли в темные сени, а затем в хату, среди которой стоял гроб, несколько женщинсидели вокруг него. Антон опешил, стащил с головы мокрую шапку. Одна из женщин встала, нырнувбесшумно в темноту, и тотчас вернулась, подавая им хлеб и картошку в мундире. «Вот,не обессудьте на горюшко… Не обессудьте на горюшко…» Антон и Зоська сновавышли в ночь и сырость.

Казалось, Антон растерялся, не зная, куда идти.Долго, почтивслепую, шли по голой равнине поля. Зоська вся промокла, она не могла забыть картину этихженских похорон. Но как-то надо было стряхнуть с себя удручающее настроение:«У нее трудное, на несколько дней расписанное задание. Надо побывать в Скиделе,на двух хуторах, съездить в Гродно, может быть, удастся повидать мамусю. Еще надо многоеуспеть в жизни, зачем думать про похороны?» Догнав Антона, Зоська узнала, что они сильноотклонились от маршрута и вышли к реке Котра. Голубин сказал, что в Скидель могутпопасть только к утру, но Зоське надо пройти ночью, чтобы её никто не узнал. Антонсориентировался и пошел, забирая вправо. Через четверть часа они подошли к полуразрушеннойоборе (помещению для скота), в углу которой была отгорожена кубовая с сохранившейся печуркой,на которой когда-то разогревали корм и воду для скота, подогревали помещение.

Антонрастопил печку. Потеплело, Голубин развесил свой кожушок и куртку Зоськи. Она сняла мокрыесапоги и чулки, села на уже высохший кожушок Антона. Они перекусили хлебом и картошкой.«За помин души той бабуси», — невесело пошутил Антон. Он спросил Зоську, знаетли её мать, что дочь так близко. Девушка ответила, что мать, наверное, её похоронила,с са- мой весны не виделись. Голубин возразил, -люди могли видеть Зоську и передатьматери. Антон еще раз повторил, что ради Зоськи пошел на «самоволку», потому что полюбил.Ей никто еще не признавался в любви, было страшновато и приятно. «Знаешь,я тоже, — тихо сказала она. — Хороший ты». Антон стал её целовать, Зоська пыталасьуклониться, но парень крепко держал её в своих объятиях.

«Ее же сила и воляпропали, уйдя все в страх и теплое блаженство его объятий. Она лишь чувствовала, что такне надо, что они поступают плохо, затуманенным сознанием она почти отчетливо понимала, чтопогибает, но в этой гибели была какая-то радость, а главное, было сознание, чтопогибала она вместе с ним». Проснулась она вдруг от тревожного толчка изнутри и, боясьпошевельнуться, раскрыла глаз. Уже наступил рассвет, печка погасла, и в помещении похолодало.Зоське нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Чувствовать угрызения совести было ужепоздно, поразмыслив, она утешилась единственной в её положении мыслью. С каждой девушкой этодолжно когда-либо случиться. Может, как-то иначе, красивее, но теперь — война.Ей шел девятнадцатый год, «чего доброго, недолго состариться в девках или, что еще хуже,погибнуть, никогда не узнав ни любви, ни мужчины».

Об Антоне Зоська подумала:«он славный, видный из себя мужчина, смелый и не охальник, а в том, что произошломежду ними, наверное, большая доля вины падает и на нее тоже». Ей казалось, она будетчувствовать неловкость перед Голубиным, когда они выберутся из темной оборы, Зоська поняла, чтос Антоном она готова хоть на край света, особенно теперь, после этой дороги и этого ночлегав оборе.С улицы послышался голос, понукающий лошадь. Антон резко вскочил, соображая, чтопроисходит. Он обул сапоги и вышел за дверь. Зоська торопливо натягивала высохшие сапоги,каждую секунду ожидая команды бежать. Вскоре возвратился Антон с наганом в руке.Он сказал, что это проехали полицаи. Зоська никак не могла понять перемены, происшедшейс Антоном.

Он сидел злой и подавленный, безвольно опустив руки.Пока Зоська обуваласьв каморе, Антон перебежал обору и через распахнутые ворота увидел двое саней, небыстротащившие седоков в черных шинелях. Полицаев. Испуг прошел, полицаи не обращали вниманияна обору. До Антона долетали обрывки фраз. «Сталинград», «дали», или, может быть,«взяли», напрягшись, он услышал «наступление» и подумал, что немцы предпринялиновое наступление на Волге. Фактов у него не было, но Антон решил спешить. Надо кончатьс «партизанщиной», позаботиться о собственной голове, пока она еще на плечах,и «внедряться в новую, на немецкий лад, жизнь…», раз ничего не вышлос советской. Он сообщил Зоське, что немцы взяли Сталинград, она не поверила. Это известиене смутило её.

Она все так же собиралась выполнять задание. Антон стал объяснять. Вероятно,скоро конец войне, если немцы укрепились на Волге. Пока Зоська бегала «до ветру», Антонраздумывал, как начать разговор и убедить её перейти к немцам.Неожиданно появиласьЗоська с побелевшим лицом. Она обнаружила убитого Суровца-подрывника из их отряда, рядомеще было тело партизана, Антон забыл его фамилию, они убиты в спину — «полицейская»работа.У Антона чувство, будто он попал в западню, как отсюда выйти, в поле его увидятза пять километров. Антон стал объяснять Зоське, раз немцы взяли Сталинград, значит, скоро конецвойне, и нечего ждать, пока их в лесу не потравят собаками и не заморят голодом.«Так вот, малышка. У тебя в Скиделе мать, а у меня там, я говорил тебе, начальникомполиции Копыцкий, мой землячок из Борисова.

Он должен помочь. Давай остановимся у тебя.Будем жить, как люди, как муж и жена. Я же полюбил тебя, Зоська», — закончил Антон.Она подумала, что Голубин шутит, но он подтвердил, что говорит очень серьезно. Зоська считаетэто подлостью. Да, она совсем еще не жила, ей хочется сохранить жизнь себе и матери.Но идти к фашистам — это хуже смерти. «Тут надо потерять последнюю совесть. Ониже чума двадцатого века… С ними жить невозможно, они же звери». Антон возразил, еслис ними по-хорошему… Зоська против. Антон начал сердиться. Он уверен. Немцы —сволочи, но они побеждают, «и мы вынуждены с ними считаться». Зоська не верит,что немцы победили, еще не взята Москва, Урал, Сибирь… «Мы — люди. И мы никогдаих не примем, даже если они и победят.

Ты говоришь. Нет выбора. Выбор есть. Или мы, илиони. Вот в чем наш выбор». Антон удивился, как девушку «на-пропагандировали».Но Зоська возразила, пропаганда тут ни при чем. У нее есть глаза и уши, она уверенав своей правоте, предложила забыть этот неприятный для обоих разговор. Антон ответил, чторазговор-то забыть можно, а суть остается. Он-то думал, что Зоська его любит.Девушка ответила. «В том-то все и дело. Иначе был бы другой разговор». Она опятьстала отсылать Антона в отряд, обещая, вернувшись, молчать об этом разговоре.Голубинответил, хватит, он честно воевал восемь месяцев, больше не хочет и ей не позволит.Он уверен. С Зоськой надо действовать решительно, меньше слушать её возражения.Остатокдня они промолчали, стоя у притолки ворот и не сводя глаз с пустынной дороги.

Зоськавсплакнула, её удручала близость к убитым и «эта нелепость», задуманная Антоном.Ей хотелось жить, но способ спасения, предлагаемый Антоном, ей совершенно не подходил.Зоська лихорадочно соображала, что же делать. Идти с Антоном дальше не хотелось,да и нельзя. Она провалит задание, погубит людей, поэтому стала уговаривать Антона вернутьсяв отряд, но он не уходил, зорко следя, чтобы она не отставала. Зоська увидела хутори уговорила Антона зайти туда, он отговаривался — до Скиде-ля оставалоськилометров пять. Они подошли к хутору и, обойдя его, очутились перед хозяином. Он сказал,что посторонних в хате нет. Антон попросился обогреться, хозяин пригласил войти. В избе царилполумрак. Около растопленной печи возилась хозяйка, за столм мальчуган-подросток читалкнигу.

Антон сказал, что они вошли передохнуть. Зоська разговорилась с мальчиком о книге,в которой не хватало несколько страниц в конце. Зоська читала когда-то«Таинственный остров» и пересказала Вацеку недостающие страницы. Хозяйка накормилаАнтона и Зоську, похвасталась, что сын — отличник, даже показала грамоту. Зоська хотелаподольше потянуть время, но Антон засобирался в дорогу. Девушка категорически отказываласьидти дальше с Антоном, она поняла. Предстоит бой, но твердо решила не уступать. Как толькомолодые люди заспорили, хозяйка услала сына в другую горницу.Антон был озадачен.Он чувствовал себя одураченным. Хозяев он не опасался — справится с ними припомощи оружия, но Зоська нужна ему живой, а с ней еще предстояло помучиться, он эточувствовал.

Антон стал говорить хозяевам, что женка заупрямилась, но Зоська резко ответила:«Я тебе не женка. Врешь. Ты никогда не был мне мужем!» Антон сердилсяна девушку, доведшую ситуацию до скандала, который приходится улаживать при посторонних.Антон не мог идти в Скидень один — его могли принять за шпиона, нужна была такаязаложница, как Зоська. Как все деловые люди, немцы обожали гарантии. «Но вот возьми её, этугарантию, окаменевшую в своем диком упрямстве на скамье за столом». Антон перепробовалвсе способы, он боялся и вовсе остаться с носом. Потребовав у хозяина веревку, томилруки Зоське за спину и связал их, ноги тоже связал. Потом потребовал у хозяина лошадь,не тащить же её пять километров на себе. Но на хуторе лошади не оказалось.

Антонне поверил, пошел с хозяином проверять амбары. Хозяйку с сыном он закрыл в соседнейгорнице. Пока Антон и хозяин отсутствовали, Вацек открыл дверь, развязал Зоську и указалей черный ход за печкой. Зоська выскочила в ночь и собиралась бежать к лесу,но потом подумала, что станется с хозяевами хутора. Взяв в руки топор, она притаиласьза углом. Ей нужно было остановить Голубина. Увидя метнувшуюся тень Зоськи, Антон отпрянулв сторону. Топор лишь рассек кожушок на плече парня. Он недолго, но жестоко бил Зоську,она надеялась, что он её убьет. Но она нужна была ему живой. Иначе как появиться в полицииСкиделя. Зоська решила, что надо умереть раньше, чем он приволочет её в Скидель. Она выхватитиз-за пазухи Антона наган и убьет его и себя.

Потом подумала, зачем же убиватьсебя — лучше его.Антон выяснил у хозяев, где можно взять лошадь. Ближайший хуторза два километра. Антон послал туда хозяина, пригрозив. «А будешь хитрить, не приведешьконя, — сожгу хутор. Понял?» Антон дал хозяину час оська поняла, этот час времени стал меройеё возможностей. За этот час надо что-то предпринять, потом, ве.