Саша Соколов - Между Собакой И Волком

В Лето от изобретения булавки пятьсот сорок первое, когда месяц ясен, а за числамине уследишь, Илья Петрикеич Дзынзырэла пишет следователю по особым делам Сидору ФомичуПожилых о своей жизни. Он жалуется на мелкоплесовских егерей, которые украли у негокостыли и оставили без опор. Илья Петрикеич работает точильщиком в артели инвалидов имениД. Заточника. Живет он, как и другие артельщики, в Заволчье — в местностиза Волчьей-рекой. Другое название реки — Итиль, и, значит, местность можно называть также, как и рассказ Ильи Петрикеича, — Заитильщиной.Живет Илья с бобылкой,к которой прибился по своему калечеству. У него нет ноги. Но любит он совсем другуюженщину — Орину Неклину. Любовь к Орине не принесла ему счастья.

Работаяна железнодорожной станции, Орина гуляла со всем «ремонтным хамьем». Она и давнобыла такою — еще когда молоденькой девчонкой в Анапе миловалась со всемимариупольскими матросами. И все, кому принадлежала эта женщина, не могут её забыть также, как Илья Петрикеич. Где теперь Орина, он не знает. То ли погибла под колесамипоезда, то ли уехала вместе с их сыном в неизвестном направлении. Образ Оринымерцает, двоится в его сознании (иногда он зовет её Марией) — так же, как мерцаюти множатся образы родного Заволчья и его жителей. Но постоянно возникают среди них,превращаясь друг в друга, Волк и Собака. С таким странным «серединным»существом — чекалкой — Иван Петрикеич однажды вступает в бой на льду, по дорогечерез Волчью-реку.В Заволчье есть деревни Городнище, Быдогоща, Вышелбауши, Мыломукомолово.После работы жители Заволчья — точильщики, утильщики, рыбаки, егеря — заходятв «тошниловку», прозванную каким-то приезжим «кубарэ», чтобы выпить«сиволдая».

Они помнят простую жизненную истину. «Со товарищи не гулять — зачемтогда лямку тянуть?»Историю Заволчья пишет не только Иван Петрикеич, но и ЗапойныйОхотник. Как и Дзынзырэла, он любит час меж волка и собаки — сумерки, когда «ласкаперемешана с тоской». Но в отличие от Дзынзырэлы, который выражается замысловато,Охотник пишет свои «Ловчие повести» в классически простых стихах. Он описывает судьбыобитателей Заволчья.В его летописи — история «калики из калик»,слепоглухонемого утильщика Николая Угодникова. Жена Николая поладила с волкобоем и сжилаУгодникова со двора. Ни в приютах, ни в богадельне Николая не приняли, пригрела еготолько артель по сбору утиля. Однажды артель направилась к портному на постой. Утильщикивзяли вина и «насосались в лоскуты».

Проснувшись утром, они увидели летящего НиколаяУгодникова. Над головой его, как два крыла, были подняты костыли. Больше его никтоне видел.Другой герой летописи Запойного Охотника — татарин Аладдин Батрутдинов.Аладдин как-то ехал на коньках в кино через замерзшую реку и провалилсяв промоину. Выплыл он только через год — «в карманах чекушка и домино,и трачен рыбами рот». Дед Петр и дед Павел, выловившие Аладдина, распили чекушку, сыгралив домино и вызвали кого следовало.Многие из тех, кого описывает Запойный Охотник,лежат на Быдогощенском погосте. Там лежит Петр по прозвищу Багор, которого все звали Федором,а сам он звал себя Егором. На спор он повесился на краденой слеге. Лежитна кладбище горбатый перевозчик Павел.

Он думал, что могила избавит его от горба,и поэтому утопился. А Гурий-Охотник пропил берданку и умер от горя.Запойный Охотниклюбит своих земляков и свое Заволчье. Глядя в окошко своего дома, он видитту же картину, которую видел Питер Брейгель, и восклицает. «Вот она, моя отчизна, /Нипочем ей нищета, / И прекрасна нашей жизни / Пресловутая тщета!»В пору между собакойи волком трудно различить образы людей и людские судьбы. Кажется, что Илья Петрикеич уходитв небытие, но рассказ его продолжается. Впрочем, может быть, он и не умирает. Ведьи имя его меняется. То он Дзынзырэла, то Зынзырелла… Да он и сам не знает,где, зачерпнув «сивухи страстей человеческих», подхватил такое цыганское имя. Так же, какпо-разному объясняет обстоятельства, при которых стал калекой.«Или сокровенны тебеслова мои?» — спрашивает Илья Петрикеич в последних строках своей«Заитильщины»..