Повести о Николе Заразском

161

Повести о Николе Заразском – цикл рязанских повестей о событиях татаро-монгольского нашествия. Цикл не имеет единого автора. Он слагался в течение почти двух столетий, продолжая дополняться описанием «чудес» и порождая различные редакции еще два столетия. Изучение истории текста цикла сильно затрудняется тем обстоятельством, что сохранились лишь поздние списки. Всего один список датируется XVI-м в. (ГБЛ, Волок. Собр., № 526), остальные списки (их не менее ста) – XVII и XVIII вв. Тем не менее положение не безнадежно. Центральная и лучшая из составных частей цикла – Повесть о разорении Рязани Батыем в той или иной степени отразилась во многих произведениях русской литературы XIV–XVI вв. И по этим отражениям до известной степени мы можем судить о движении ее текста и текста некоторых других произведений цикла.Цикл состоит из Повести о перенесении Иконы Николы Заразского из Корсуня, уже упомянутой Повести о разорении Рязани Батыем, Похвалы роду рязанских князей (иногда включаемой в состав предшествующей повести), родословной попов, служивших у иконы Николы Заразского, и охватывающей то 335, то 389 лет, и двух «Коломенских чудес» иконы Николы Заразского, произошедших уже в XVI в.

И так или иначе связанных с Коломной (с перенесением иконы в Коломну в 1522 г. И построением каменной стены в Зарайске в 1531 г.).Некоторое указание на авторство первой из повестей рязанского цикла имеется в краткой части этого цикла – «Род служителей чудотворца Николы Заразского». Все «служители» церкви Николы Заразского в городе Заразске, переименованном в XVII в. В Зарайск, происходили из одного рода «служителя» Евстафия, который пришел «ис Корсуни с чюдотворным Николиным образом». О сыне Евстафия – «Евстафии втором» говорится. «сии написа Еустафей вторый Еустафьев сын Корсунскова. На память последнему роду своему».Что же «сии» написал «Евстафии вторый». Родословие, само собой разумеется, написать он не мог.

Центральную повесть цикла – Повесть о разорении Рязани, как мы увидим, написать он также не мог, так как повесть эта содержит признаки относительно позднего своего происхождения. Там спутана хронология, погибшими в неравном бою с Батыем показаны такие князья, которые на самом деле умерли позднее, смешаны их родственные отношения – все это могло произойти не ранее XIV в., когда многое уже забылось, получило свое эпическое обобщение. «Евстафии вторый» мог написать какой-то первоначальный краткий вариант Повести о разорении Рязани Батыем, однако по существу этот первоначальный краткий вариант был летописного характера и не связан с иконой Николы. Остается предположить, что «Евстафии вторый» написал Повесть о перенесении иконы Николы из Корсуня.

Эта повесть сравнительно мало варьируется в списках (главное колебание – в указании на тот город, через который прибыл Евстафии со своим семейством и иконой в Новгород из Корсуни. По одной версии он проехал через Кесь, ныне Цесис Латвийской ССР, по другой – через Ригу). Предположение о том, что «Евстафии вторый» написал именно Повесть о перенесении иконы Николы, согласуется и с тем, что в самой повести «Евстафий вторый» упоминает о самом себе. Никола является во сне «Евстафию первому» и говорит. «Астафие, возми мой чюдотворный образ Корсунски, супругу свою Феодосию, и сына своего Остафия и гряди в землю Резаньскую». Язык этой повести весьма архаичен, лексический состав ее не противоречит тому предположению, что она была составлена в середине XIII в.

Предположения о том, что род служителей Николы Заразского был греческого происхождения, лишены основания. Корсунь в начале XIII в. Имела, как известно, многочисленное русское население наряду с греческим и представителями других национальностей. Заключается первая повесть цикла описанием гибели князя Федора Юрьевича «от безбожнаго царя Батыя на реке на Воронежи» и самоубийства его жены Евпраксии вместе с сыном их – Иваном Постником. Этот заключительный эпизод первой повести повторен во второй – в Повести о разорении Рязани Батыем, причем повторен он в сходных выражениях, что указывает на общий источник или на то, что вторая повесть, составлявшаяся позднее, заимствовала этот эпизод из первой.Вероятнее всего предположение, что перед нами какая-то запись летописного характера.

В основной части второй повести – Повести о разорении Рязани Батыем – ясно проступает рязанская летопись. Дело в том, что под 1238 г. В Синодальном списке Летописи Новгородской первой, в той его последней части, которая в наиболее авторитетном издании, выполненном А. Н. Насоновым, определена как относящаяся к первой половине XIV в. (см. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. Под редакцией и с предисловием А. Н. Насонова. М. Л., 1950, с. 5), читается рассказ, очень близкий к Повести о разорении Рязани Батыем и не содержащий анахронизмов, которых немало в окончательном дошедшем до нас тексте Повести о разорении Рязани Батыем. Это и есть, как нам представляется, древнейшая основа Повести.Впервые на ее сходство со статьей HIЛ под 1238 г.

Обратил внимание В. Л. Комарович (в «Истории русской литературы»). Он считал, что в HIЛ сохранились остатки рязанского летописного свода Ингваря Ингоревича. Другой фрагмент этого свода читается в НIЛ под 1218 г., в нем описывается убийство рязанскими князьями Глебом и Константином своих родственников. Оба рязанских рассказа резко выделяются в спокойном изложении НIЛ своим обличительным пафосом, а с другой стороны, во второй повести и таким традиционным способом, отмечающим конец вставки, как фраза. «Но на предлежащее возвратимся». Рязанское происхождение рассказа в НIЛ под 1238 г. О взятии Рязани Батыем ясно из того, что говорит о себе сам рассказчик. «И кто, братье, о сем не поплачется, кто ся нас остал живых.

Да и мы то видевше, устрашилися быхом». Косвенно указывает на рязанское происхождение рассказа HIЛ и то обстоятельство, что Рязань названа в нем просто «град», и даты подхода татар к Рязани и ее взятия указаны совершенно точно. 16 и 21 декабря.Итак, древнейшее ядро Повести о разорении Рязани Батыем имело летописный характер. В последующем «зрелом» тексте Повести эта летописная форма в какой-то мере сохраняется (например, формула «В лето 6745...», отдельные летописные приемы изложения и пр.). В древнейшем ядре Повести нет рассказа о Евпатии Коловрате, нет плача Ингваря Ингоревича, нет явно анахроничного рассказа о смерти Олега Красного (в действительности же князь попал в плен, возвратился из Орды в 1252 г.

И умер в 1258 г.), не сделаны еще все рязанские князья братьями вопреки исторической правде, нет Похвалы роду рязанских князей и мн. Др.Повесть о разорении Рязани Батыем в дальнейшем отразилась в летописной Повести о нашествии Тохтамыша на Москву в 1382 г. В обеих ее редакциях (в редакции Симеоновской летописи и Рогожского летописца и в редакции НIVЛ и СIЛ). Обращает на себя внимание, что Повесть о разорении Рязани не повлияла на Повесть о нашествии Тохтамыша, ни «плачем Ингваря Ингоревича», ни эпизодом с Олегом Красным, ни рассказом о Евпатии Коловрате, ни Похвалой роду рязанских князей. Очевидно, что всех этих частей не было еще в Повести о разорении Рязани, однако текст, повлиявший на Повесть о нашествии Тохтамыша, вполне близок тому, который и сейчас читается в Повести о разорении Рязани.

Отсюда ясно, что в конце XIV в. Эта Повесть уже существовала, но, вероятнее всего, без указанных частей.Плач Ингваря Ингоревича появился в Повести под влиянием плача великой княгини Евдокии по Дмитрии Донском, читающемся в составленном в XV в. Слове о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, «царя Русьскаго». Это Слово, повлиявшее на Повесть, само испытало в свою очередь ее влияние. В Слове отразилась Повесть без рассказа о Евпатии Коловрате и без рассказа об Олеге Красном, но уже с Похвалою роду рязанских князей. Это, конечно, не значит, что Похвала была составлена только в это время. По всей литературной форме и идеалам княжеского поведения она очень архаична и могла быть написанной еще в XIII в., тогда же, когда было написано близкое ей по духу Слово о погибели Русской земли.

Однако в соединении с Повестью о разорении Рязани Похвала появилась, очевидно, уже в XV в. То же влияние Повести, уже соединенной с Похвалой, видим мы и в «Задонщине». Значит и ко времени создания «Задонщины» (дата ее создания, впрочем, весьма спорна) соединение в одном своде Повести и Похвалы было налицо. Мало того, в «Задонщине» отыскиваются следы влияния рассказа о Евпатии Коловрате и плача Ингваря Ингоревича. «Задонщина» несомненно составлена позднее Повести о нашествии Тохтамыша в 1382 г. Отсюда можно предположить, что дошедший до нас состав и вид Повести о разорении Рязани с Похвалою роду рязанских князей и плачем Ингваря Ингоревича образовался где-то в самом кон. XIV или нач. XV в., между созданием Повести о нашествии Тохтамыша и написанием «Задонщины».

Неясен только вопрос о рассказе со смертью Олега Красного. Возможно, что он был присоединен к Повести о разорении Рязани именно в это время – тогда, когда нужна была некая патриотическая реабилитация Рязанского княжества и его князей.В полном своем составе повлияла Повесть о разорении Рязани и на Сказание о Мамаевом побоище во всех его редакциях. Так же точно в полном своем составе отразилась она и в Повести Нестора-Искандера о взятии Царьграда турками конца XV в.В XVI в. В связи с временным переносом в 1522 г. Иконы Николы Заразского в Коломну рязанский цикл был дополнен двумя коломенскими «чудесами» явно коломенского же происхождения. В XVII в. Весь цикл Повестей о Николе Заразском подвергается различным переработкам.

Цикл становится особенно популярен в связи с той ролью, которую сыграл Заразск и икона Николы в событиях Смутного времени. В 1608 г. Она была украшена Василием Шуйским, в 1610 г. Заразский протопоп Димитрий действовал против интервентов вместе с князем Пожарским. Характер переработок Повестей в XVII в. Резко отличается от характера переработок в предшествующие столетия. Если тогда рязанский цикл складывался, дополнялся новыми текстами, то теперь текст перерабатывается целиком – и в стилистическом, и в идеологическом отношении. Так появляются редакции, связанные с определенной средой или узкими назначениями (например, церковно-служебными). Появляются редакции «Стрелецкая», составленная, очевидно, в Коломне, редакция «Сказания», «Воинская», редакция «Русского временника», Проложная и пр.Один из списков пространного вида редакции «Сказания» заключается словами.

«справил Ивашко иконник Калашников», но был ли иконник Калашников автором редакции «Сказания» этого пространного вида или простым переписчиком – сказать трудно. По-видимому, необходимо признать, что наиболее «существенными» авторами в рязанском цикле были «Евстафий вторый», создавший первую повесть цикла, безвестный автор Похвалы роду рязанских князей и тот автор, который на грани XIV и XV вв. Создал окончательный текст Повести о разорении Рязани Батыем вместе с рассказом о Евпатии Коловрате, плачем Ингваря Ингоревича и пр. Все указанные авторы обладали незаурядными литературными способностями и высокими патриотическими чувствами.Изд. [Ундольский В. М.] Приход чудотворного Николина образ Зарайского иже бе из Корсуня града в пределы Резанские.

– ВОИДР, 1852, т. 15, отд. III, с. 11–21. Повесть о разорении Рязани. – Срезневский. Сведения и заметки, № 39. Лихачев Д. С. Повести о Николе Заразском (тексты). – ТОДРЛ, 1949, т. 7, с. 257–406. Повесть о разорении Рязани Батыем в 1237 г. / Подг. Текста, пер., статьи и ком. Д. С. Лихачева. – В кн. Воинские повести древней Руси. М. Л., 1949, с. 5–29, 119–142, 244–266, 284–295 (сер. «Литературные памятники»). Повесть о разорении Рязани Батыем / Пер., статья и примеч. Д. С. Лихачева. – В кн. Художественная проза Киевской Руси XI–XIII вв. М., 1957, с. 267–275, 358–366. Ботош И. Текст Повести о разорении Рязани Батыем по Волоколамскому списку XVI в. (№ 523). – Studia Slavica Academiae Scientiafum Hungaricae, 1960, t. 6, c. 23–73. Повесть о разорении Рязани Батыем / Подг. Текста, пер.

И примеч. Д. С. Лихачева. – В кн. «Изборник». Сб. Произв. Литературы Древней Руси. М., 1969, с. 344–361, 72–745. Altrussische Dichtung aus dem 11.–18. Jahrhundert. Leipzig, 1971, S. 100–113 (пер. С нем. Яз.). Zenkovsky S. A. Medieval Russia’s Epics, Chronicles and Tales. 2 ed. New York, 1974, p. 199–207 (пер. На англ. Яз.). Повесть о разорении Рязани Батыем / Подг. Текста, пер. И ком. Д. С. Лихачева. – ПЛДР. XIII век. 1981, с. 184–199, 554–558. Похвала роду рязанских князей / Подг. Текста, пер. И ком. Д. С. Лихачева. – Там же, с. 200–203, 559–560..

Значения в других словарях
Повести о взятии Константинополя турками в 1453 г.

Повести о взятии Константинополя турками в 1453 г. – цикл древнерусских произведений, посвященный осаде и падению Константинополя. Это П., приписываемая Нестору Искандеру, «хронографическая» П., краткая П. «О взятии Царьграда от безбожных турчан» и так называемый «Плач о падении Царьграда». К этим источникам восходят поздние переработки – в составе Степенной книги (см. Книга Степенная царского родословия. Ч. 1 // ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 21, 2-я пол. С. 490–504), П. В составе Хронографа Русского в е..

Повести о нашествии Едигея

Повести о нашествии Едигея – летописные повести о нашествии на Русь осенью 1408 г. Ногайского хана Едигея, фактически правившего Золотой Ордой в нач. XV в. Едигею не удалось захватить московский «град» (Кремль), но он сжег московские посады, уничтожил Переяславль, взял Ростов, Юрьев, Дмитров, Серпухов, Нижний Новгород и Городец и ушел после получения 3000 рублей «окупа».Рассказом о нашествии Едигея завершался рассказ Летописи Троицкой, однако текст этого рассказа, в отличие от текста Троицкой до..

Повести о присоединении Новгорода

Повести о присоединении Новгорода – летописные повести о походах 1471 и 1477–1478 гг., закончившихся окончательным присоединением Новгорода к Русскому государству. П. О походе 1471 г., восходящая к официальному великокняжескому летописанию, читается в составе Летописей Никаноровской и Вологодско-Пермской, отражающих великокняжеский свод нач. 70-х гг., и в составе Летописных сводов – Московского великокняжеского 1479 г., Московского великокняжеского кон. XV в. И официального летописания XVI в. П...

Повести о стоянии на Угре

Повести о стоянии на Угре («О цари Ахмате, како приходил на Угру». «Угорщина») – летописные повести о последнем столкновении русских войск с силами хана Большой Орды Ахмата в 1480 г., приведшем к окончательному падению ордынского ига.До нас дошел ряд самостоятельных рассказов об «Угорщине». Лишь некоторые из них текстуально связаны между собой. Одной из наиболее ранних повестей следует считать П., отразившуюся в летописном своде 80-х гг. XV в., связанном с ростовскими архиепископами и дошедшем в..

Дополнительный поиск Повести о Николе Заразском Повести о Николе Заразском

Добавить комментарий
Комментарии
Комментариев пока нет

На нашем сайте Вы найдете значение "Повести о Николе Заразском" в словаре Словарь книжников и книжности Древней Руси, подробное описание, примеры использования, словосочетания с выражением Повести о Николе Заразском, различные варианты толкований, скрытый смысл.

Первая буква "П". Общая длина 26 символа