Санкт-петербург

Санкт-ПетербургГосударство * Армия * Война * Выборы * Демократия * Завоевание * Закон * Политика * Преступление * Приказ * Революция * Свобода * Флот Власть * Администрация * Аристократия * Бюрократия * Государь * Привилегия * Чин Народ * Американцы * Англичане * Гражданин * Немцы * Общество * Русские * Толпа * Французы Родина * Город * Крым * Мир(окружающий мир) * Россия * Санкт-ПетербургСанкт-Петербург - Москва - девичья, а Петербург - прихожая. -•Пушкин Александр Сергеевич. Здесь будет город заложен На зло надменному соседу. Природой здесь нам суждено В Европу прорубить окно, Ногою твердой стать при море. Сюда по новым им волнам Все флаги в гости будут к нам, И запируем на просторе. -•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") Прошло сто лет, и юный град, Полнощных стран краса и диво, Из тьмы лесов, из топи блат Вознесся пышно, горделиво.

-•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") По оживленным берегам Громады стройные теснятся Дворцов и башен. Корабли Толпой со всех концов земли К богатым пристаням стремятся. В гранит оделася Нева. Мосты повисли над водами. Темно-зелеными садами Ее покрылись острова, И перед младшею столицей Померкла старая Москва, Как перед новою царицей Порфироносная вдова. -•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье, Береговой ее гранит, Твоих оград узор чугунный, Твоих задумчивых ночей Прозрачный сумрак, блеск безлунный, Когда я в комнате моей Пишу, читаю без лампады, И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла Адмиралтейская игла, И, не пуская тьму ночную На золотые небеса, Одна заря сменить другую Спешит, дав ночи полчаса.

-•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо как Россия. -•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") О мощный властелин судьбы. Не так ли ты над самой бездной На высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы. -•Пушкин Александр Сергеевич., ("Медный всадник") Ибрагим с любопытством смотрел на новорожденную столицу, которая подымалась из болота по манию самодержавия. Обнаженные плотины, каналы без набережной, деревянные мосты повсюду являли недавнюю победу человеческой воли над супротивлением стихий. Дома казались наскоро построены. Во всем городе не было ничего великолепного, кроме Невы, не украшенной еще гранитною рамою, но уже покрытой военными и торговыми судами.

-•Пушкин Александр Сергеевич., ("Арап Петра Великого") На балконе сидело двое мужчин. Один из них, путешествующий испанец, казалось, живо наслаждался прелестию северной ночи. С восхищением глядел он на ясное, бледное небо, на величавую Неву, озаренную светом неизъяснимым, и на окрестные дачи, рисующиеся в прозрачном сумраке. "Как хороша ваша северная ночь, - сказал он наконец, - и как не жалеть об ее прелести даже под небом моего отечества?" - "Один из наших поэтов, - отвечал ему другой, - сравнил ее с русской белобрысой красавицей. Признаюсь, что смуглая, черноглазая итальянка или испанка, исполненная живости и полуденной неги, более пленяет мое воображение. Впрочем, давнишний спор между la brune et la blonde еще не решен.

Но кстати. Знаете ли вы, как одна иностранка изъясняла мне строгость и чистоту петербургских нравов. Она уверяла, что для любовных приключений наши зимние ночи слишком холодны, а летние слишком светлы". Испанец улыбнулся. "Итак, благодаря влиянию климата, - сказал он, - Петербург есть обетованная земля красоты, любезности и беспорочности". - "Красота дело вкуса, - отвечал русский, - но нечего говорить об нашей любезности. Она не в моде. Никто об ней и не думает. Женщины боятся прослыть кокетками, мужчины уронить свое достоинство. Все стараются быть ничтожными со вкусом и приличием..." -•Пушкин Александр Сергеевич., ("Гости съезжались на дачу...") Эй, Ленинград, Петербург, Петроградище Марсово пастбище, Зимнее кладбище.

Отпрыск России, на мать не похожий Бледный, худой, евроглазый прохожий. Герр Ленинград, до пупа затоваренный, Жареный, пареный, дареный, краденый. Мсье Ленинград, революцией меченный. - Юрий. Шевчук Пан Ленинград, я влюбился без памяти В Ваши стальные глаза. - Юрий. Шевчук•Гоголь Н.В. "Невский проспект", 1835 *) Нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере в Петербурге. Для него он составляет все. Чем не блестит эта улица - красавица нашей столицы. Я знаю, что ни один из бледных и чиновных ее жителей не променяет на все блага Невского проспекта. Кому же он не приятен. Едва только взойдешь на Невский проспект, как уже пахнет одним гуляньем. Хотя бы имел какое-нибудь нужное, необходимое дело, но, взошедши на него, верно, позабудешь о всяком деле.

Здесь единственное место, где показываются люди не по необходимости, куда не загнала их надобность и меркантильный интерес, объемлющий весь Петербург. Кажется, человек, встреченный на Невском проспекте, менее эгоист, нежели в Морской, Гороховой, Литейной, Мещанской и других улицах, где жадность и корысть, и надобность выражаются на идущих и летящих в каретах и на дрожках. Всемогущий Невский проспект. Единственное развлечение бедного на гулянье Петербурга. Как чисто подметены его тротуары, и, боже, сколько ног оставило на нем следы свои. И неуклюжий грязный сапог отставного солдата, под тяжестью которого, кажется, трескается самый гранит, и миниатюрный, легкий, как дым, башмачок молоденькой дамы, оборачивающей свою головку к блестящим окнам магазина, как подсолнечник к солнцу, и гремящая сабля исполненного надежд прапорщика, проводящая по нем резкую царапину, - все вымещает на нем могущество силы или могущество слабости.

Какая быстрая совершается на нем фантасмагория в течение одного только дня. Сколько вытерпит он перемен в течение одних суток. Начнем с самого раннего утра, когда весь Петербург пахнет горячими, только что выпеченными хлебами и наполнен старухами в изодранных платьях и салопах, совершающими свои наезды на церкви и на сострадательных прохожих. Тогда Невский проспект пуст. Плотные содержатели магазинов и их комми еще спят в своих голландских рубашках или мылят свою благородную щеку и пьют кофей. Нищие собираются у дверей кондитерских, где сонный ганимед, летавший вчера, как муха, с шоколадом, вылезает, с метлой в руке, без галстука, и швыряет им черствые пироги и объедки. По улицам плетется нужный народ. Иногда переходят ее русские мужики, спешащие на работу, в сапогах, запачканных известью, которых и Екатерининский канал, известный своею чистотою, не в состоянии бы был обмыть.

В это время обыкновенно неприлично ходить дамам, потому что русский народ любит изъясняться такими резкими выражениями, каких они, верно, не услышат даже в театре. До двенадцати часов, Невский проспект не составляет ни для кого цели, он служит только средством. Он постепенно наполняется лицами, имеющими свои занятия, свои заботы, свои досады, но вовсе не думающими о нем. В это время, что бы вы на себя ни надели, хотя бы даже вместо шляпы картуз был у вас на голове, хотя бы воротнички слишком далеко высунулись из вашего галстука, - никто этого не заметит. В двенадцать часов на Невский проспект делают набеги гувернеры всех наций с своими питомцами в батистовых воротничках. Английские Джонсы и французские Коки идут под руку с вверенными их родительскому попечению питомцами и с приличною солидностью изъясняют им, что вывески над магазинами делаются для того, чтобы можно было посредством их узнать, что находится в самых магазинах.

Гувернантки, бледные миссы и розовые славянки, идут величаво позади своих легеньких, вертлявых девчонок, приказывая им поднимать несколько выше плечо и держаться прямее. Короче сказать, в это время Невский проспект - педагогический Невский проспект. Чем ближе к двум часам, тем уменьшается число гувернеров, педагогов и детей. Они наконец вытесняются нежными их родителями, идущими под руку с своими пестрыми, разноцветными, слабонервными подругами. Мало-помалу присоединяются к их обществу все, окончившие довольно важные домашние занятия, как-то. Поговорившие с своим доктором о погоде и о небольшом прыщике, вскочившем на носу, узнавшие о здоровье лошадей и детей своих, впрочем показывающих большие дарования, прочитавшие афишу и важную статью в газетах о приезжающих и отъезжающих, наконец выпивших чашку кофию и чаю.

К ним присоединяются и те, которых завидная судьба наделила благословенным званием чиновников по особенным поручениям. К ним присоединяются и те, которые служат в иностранной коллегии и отличаются благородством своих занятий и привычек. Боже, какие есть прекрасные должности и службы. Как они возвышают и услаждают душу. Все, что вы ни встретите на Невском проспекте, все исполнено приличия. Мужчины в длинных сюртуках, с заложенными в карманы руками, мамы в розовых, белых и бледно-голубых атласных рединготах и шляпках. Вы здесь (на Невском проспекте) встретите бакенбарды единственные, пропущенные с необыкновенным и изумительным искусством под галстук, бакенбарды бархатные, атласные, черные, как соболь или уголь, но, увы, принадлежащие только одной иностранной коллегии.

Служащим в других департаментах провидение отказало в черных бакенбардах, они должны, к величайшей неприятности своей, носить рыжие. Здесь вы встретите усы чудные, никаким пером, никакою кистью не изобразимые. Усы, которым посвящена лучшая половина жизни, - предмет долгих бдений во время дня и ночи, усы, на которые излились восхитительнейшие духи и ароматы и которых умастили все драгоценнейшие и редчайшие сорта помад, усы, которые заворачиваются на ночь тонкою веленевою бумагою, усы, к которым дышит самая трогательная привязанность их посессоров и которым завидуют проходящие. Тысячи сортов шляпок, платьев, платков, - пестрых, легких, к которым иногда в течение целых двух дней сохраняется привязанность их владетельниц, ослепят хоть кого на Невском проспекте.

Кажется, как будто целое море мотыльков поднялось вдруг со стеблей и волнуется блестящею тучею над черными жуками мужеского пола. Здесь вы встретите такие талии, какие даже вам не снились никогда. Тоненькие, узенькие талии, никак не толще бутылочной шейки, встретясь с которыми, вы почтительно отойдете к сторонке, чтобы как-нибудь неосторожно не толкнуть невежливым локтем. Сердцем вашим овладеет робость и страх, чтобы как-нибудь от неосторожного даже дыхания вашего не переломилось прелестнейшее произведение природы и искусства. А какие встретите вы дамские рукава на Невском проспекте. Ах, какая прелесть. Они несколько похожи на два воздухоплавательные шара, так что дама вдруг бы поднялась на воздух, если бы не поддерживал ее мужчина.

Потому что даму так же легко и приятно поднять на воздух, как подносимый ко рту бокал, наполненный шампанским. Нигде при взаимной встрече не раскланиваются так благородно и непринужденно, как на Невском проспекте. __________ *) Текст "Невский проспект" - в Библиотеке Максима Мошкова.