За человека страшно

Из трагедии «Гамлет» Уильяма Шекспира (1564—1616), монолог Гамлета (действ. 2, явл. 3) в переводе (1837) писателя, журналиста, историка и переводчика Николая Алексеевича Полевого (1796—1846):Стыд женщины, супруги, матери забыт. Когда и старость падает так страшно, Что ж юности осталось. Страшно, За человека страшно мне.Последней фразы у Шекспира нет. Она является творческой находкой самого переводчика. Критик Виссарион Белинский в статье (1838), посвященной разбору этого перевода, отметив, что окончание монолога Гамлета принадлежит Полевому, писал. «Но его и сам Шекспир принял бы, забывшись, за свое, так оно идет тут, так оно в духе его...»Это выражение Полевого сразу же после постановки пьесы (начало 1837) стало очень популярным, чему способствовала и блестящая игра знаменитого актера Петра Мочалова (1800—1848) в роли Гамлета.

Его блестящая игра вдохновила многих русских поэтов той поры на написание восторженных стихотворных рецензий. Так, поэт Иван Петрович Клюшников (1811 — 1895), вдохновившись словами Гамлета в исполнении Мочалова, написал стихотворный экспромт, начинавшийся словами. «О, страшно мне за человека, за человека страшно мне».Поэт Аполлон Григорьев в своем стихотворении «Искусство и правда» также писал о Мочалове — Гамлете:...Он любил, я верю свято,Офелию побольше брата!Ему мы верили, однимС ним жили чувством, дети века,И было нам — за человека,За человека страшно с ним!.