Возможность и действительность

философские категории, логически описывающие движение, способ существования материи во времени. Действительность — это то, что уже возникло, существует. Возможность — это то, что может возникнуть и существовать при определённых условиях, стать действительностью. Введены древнегреческим мыслителем Аристотелем в связи с критикой предшествовавшей философской традиции, которая в вопросах возникновения и движения не выходила за рамки мифологического истолкования. «двуначальный» (мужское — женское) подход к порождению и порожденному («природа»), циклическая трактовка движения («рождение — детство — юность — зрелость — старость —смерть»). Аристотель предложил новое понимание, связанное с удвоением бытия. «. Возникновение может совершаться не только — привходящим образом — из несуществующего, но также можно сказать, что всё возникает из существующего, именно из того, что существует в возможности, но не существует в действительности.

И именно к этому бытию сводится единое Анаксагора. Ибо лучше его формулы „все вместе”. Сказать. „все вещи были вместе — в возможности, в действительности же — нет”» (Met. XII, 2, 1069 b 20—26. Рус. Пер., М. — Л., 1934). Тем самым был открыт путь к логической интерпретации движения, под которым Аристотель понимал переход «. Из одного определённого данного в другое» (там же, 1068 а 7). В этом исходном варианте В. И д. Отнесены к совокупности форм существования материи и связаны друг с другом через необходимость, которая и обеспечивает при переходе возможных форм в действительные выполнение законов формальной логики. Стать действительной может одна и только одна из возможных форм существования. Выбор возможной формы и её перевод в действительность осуществляются, по Аристотелю, целевой и действующей причинами, причём наличное бытие (энергия) оказывается действительностью двоякого рода.

Продуктом внешнего определения и продуктом самоопределения (Энтелехия), доступного лишь одушевлённым существам. Аристотелевское понимание В. И д. С небольшими изменениями господствовало до 17 в., когда формулирование принципа инерции позволило обосновать идею самодвижения неживой природы и её самоопределения через взаимодействие. Необходимость в душе как особом механизме исчезла, и Т. Гоббсом было предложено новое, «контактное» толкование В. И д., основанное на вероятности причинно-обусловленного события (см. Избранные произведения, т. 1, М., 1965, с. 157—58). В трактовке И. Канта В. И д. Отнесены к представлениям, связанным с модальностью и с существованием во времени. Возможность рассматривается как сумма представлений о вещи за неопределенное время, действительность — как существование в определённое время, необходимость — как существование предмета во всякое время (см.

Соч., т. 3, М., 1964, с. 225—26). Вместе с тем эти категории выступают и как постулаты эмпирические исследования, отнесённые к разным моментам научного познания. «1. То, что согласно с формальными условиями опыта (если иметь в виду созерцание и понятия), возможно. 2. То, что связано с материальными условиями опыта (ощущения), действительно. 3. То, связь чего с действительным определена согласно общим условиям опыта, существует необходимо» (там же, с. 280). Тем самым категория возможности была отнесена к нормам мышления, позволив различить логическую, реальную и практическую возможность. Общим для систем Ф. Шеллинга и Г. Гегеля является утверждение изначальной определённости, «запрограммированности», не оставляющей места выходу за рамки наличного тождества деятельности и действительности.

Поэтому любое изменение системы обнаруживается апостериорно как очередной момент предзаданной временной целостности (что весьма напоминает этапы мифологического цикла). При таком подходе возможность выглядит обеднённо, как абстрактный момент действительности, а отношение В. И д. Представляется как единство внутренней и внешней вещи в её свойствах и относящегося к ней многообразия обстоятельств при явном примате действительности. Вместе с тем рассмотрение В. И д. Как категорий бытия, отвергнутое Кантом, позволило Гегелю сформулировать тезис о разумности действительности и вытекающей отсюда необходимости познания её реальных возможностей — условии разумности деятельности. Категории В. И д. В марксизме, обобщившем достижения и сохранившем преемственную связь с предложенными Аристотелем, Гоббсом, Кантом и Гегелем схемами, органично связаны с производительной деятельностью и специфически социальными характеристиками общественного бытия.

В. И д. Рассматриваются в марксизме прежде всего как свойства бытия. Эта тенденция в анализе В. И д. Продолжает и обобщает линию, представленную Аристотелем и Гегелем (с учётом различий в других пунктах этих концепций). Основная линия марксистского анализа В. И д. Состоит в том, чтобы рассмотреть их как моменты познания действительности с целью её изменения и раскрыть связь структур бытия и категорий мышления. М. К. Петров. Интерпретируя В. И д. Как соотносительные понятия, выражающие основные моменты движения и развития бытия (См. Бытие), диалектический материализм рассматривает возможность как менее богатое и конкретное понятие, чем действительность в широком смысле, т. Е. Объективный мир в целом с присущим ему различием, в том числе противоборствующими тенденциями.

Марксизм указал на 2 взаимосвязанных момента. На внутреннее беспокойство, самодвижение, присущее бытию, которое по мере развития реализует свои собственные возможности, и на роль человеческой деятельности, общественной практики, которая имеет дело с определённым спектром возможностей (в том числе и создаваемых в самой человеческой истории) и превращает их в действительность. Действительность в узком смысле и есть реализация существующих потенций бытия и практики как его социальной формы. В этом смысле человеческая история — это история раскрытия объективных возможностей бытия, их реализация, создание новых объективных социально-культурных возможностей и их воплощение в практике. В зависимости от характера закономерностей, лежащих в основе того или иного типа возможностей, различают абстрактную и реальную возможности.

Абстрактная возможность противостоит невозможности и вместе с тем не может непосредственно превратиться в действительность. Реальная возможность предполагает наличие объективных условий для её реализации. Различие между этими двумя типами возможности относительно, так как оба они основаны на объективных, хотя и разного порядка, закономерностях. При изменении условий абстрактная возможность может перерасти в реальную. Классический пример такого превращения дан К. Марксом при анализе генезиса кризисов. В условиях капитализма абстрактная возможность кризиса, возникающая из разделения процесса обмена на два акта — купли и продажи, становится реальной возможностью, которая превращается в действительность. Степень возможности того или иного явления выражается через категорию вероятности (См.

Вероятность). В существовании и развитии любого объекта воплощено единство противоположных тенденций и потому содержатся возможности разного уровня, направления и значения. Конкретная совокупность реальных условий определяет, какая из возможностей становится господствующей и превращается в действительность. Остальные же либо превращаются в абстрактную возможность, либо вообще исчезают. Различают объективные и субъективные условия превращения возможности в действительность. Последние специфичны для общества. Здесь ни одна возможность не превращается в действительность, помимо деятельности людей. Вместе с тем субъективный момент деятельности открывает возможности для её волюнтаристского истолкования и соответствующих попыток реализации.

Однако произвол в истории раньше или позже терпит крах именно в силу того, что он игнорирует реальные законы действительности, её реальные возможности. Марксизм подчёркивает решающую роль активности человека, его творческих усилий в реализации возможностей, в превращении осознанных тенденций общественного развития в действительность. Лит. Маркс К., Тезисы о Фейербахе, Маркс К. И Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3. Его же, Капитал, т. 1, там же, т. 23. Энгельс Ф., Диалектика природы, там же, т. 20. Ленин В. И., Крах II Интернационала, Полн. Собр. Соч.,5 изд., т. 26, с. 212— 219. Его же, Философские тетради, там же, т. 29, с. 140—42, 321—22, 329—30. Гегель Г. В. Ф., Энциклопедия философских наук, Соч., т. 1, М. — Л., 1929. Проблема возможности и действительности, М.—Л., 1964.

Арутюнов В. Х., О категориях возможности и действительности и их значении для современного естествознания, К., 1967. Л. Е. Серебряков..