Конституции римских императоров

У римских юристов общее название различных видов императорских предписаний, получивших значение источников права в период принципата и империи. Главным из этих видов является императорский эдикт, издававшийся в силу общего императору с другими магистратами jus edicendi, действовавший как и все другие эдикты, лишь во время жизни императора и отличавшийся от них только тем, что имел целью не столько устанавливать правовые нормы, сколько обеспечивать приведение их в исполнение. Последней чертой эдикт стоит близко к другому виду — мандату или инструкции чиновникам и управителям провинций относительно порядка и способа разрешения разного рода вопросов и юридических казусов. Мандаты, подобно эдиктам, имели силу лишь во время жизни издавшего их императора и должны были быть возобновлены его преемником, если была нужда в сохранении их предписаний.

Другие два вида К. Составляют проявления судебной деятельности императора и дают аутентическое толкование действующего права. Из них декреты (см.), подобно преторским актам того же имени, являются непосредственными судебными решениями императора в качестве первой инстанции или по апелляции к нему на решение низшего суда, а рескрипты или ответы императора на вопросы, обращенные к нему магистратами или тяжущимися сторонами по поводу встречавшихся затруднений в разрешении спора, очень сходны с обязательными для судьи ответами юристов, имевших так назыв. Jus respondendi (см. Римская юриспруденция). Право частных лиц на обращение к императору с такого рода вопросами, совершавшееся путем подачи просьб (libelli, praeces, supplicationes), устанавливается со времени Адриана.

Чиновники имели его и раньше. Их просьбы носили название relationes, consultationes, suggestiones. Ответы императора выражались либо в особом письме (epistola — форма, употреблявшаяся по преимуществу в ответ на просьбы чиновников), либо прямо на самой просьбе, в subscriptio (обычно на просьбах частных лиц). Ни один из всех этих видов императорских К. Не является выражением законодательной власти императора, которой у него на первых порах и не было, по характеру установления и первоначальной формы империи (см. Принципат). Правомерной формой законодательства оставался, за почти полным прекращением роли народных собраний, сенатусконсульт (см.), который мог быть издан и по предложению (oratio) императора. Однако, со времени Адриана юриспруденция признает за всеми видами К.

Безусловную силу закона (legis vicem), а силу сенатусконсульта видит уже не в нем самом, а в вызывающей его oratio императора. Императорская власть получает, таким образом, законодательные функции, и все ограничения последних теряют свое значение. Юриспруденция относит постановления императоров не к jus honorarium, a к jus civile. Упадок юриспруденции с III столетия и сосредоточение законодательства в руках императора ведет к непомерному росту двух из названных видов К. — эдиктов и рескриптов. Эдикт становится общей формой императорских законов и обнимает все другие — обращение к народу (эдикт в старом смысле), к чиновникам (мандаты) и к сенату (orationes), отчего и получает название edictum или lex generalis.

Рескрипт, оставаясь формой аутентического толкования законов, поглощает собой декрет. Постепенно увеличиваясь в числе (со времени Диоклетиана мы имеем, напр., до 1000 рескриптов), оба эти вида возбуждают вопрос о взаимном отношении содержащихся в них узаконений. Раньше все виды К. Имели одинаковую силу закона, обязательного для всех, и только тем из них присваивалось ограниченное действие предписания, касавшегося лишь данного дела, в которых об этом было специально упомянуто (так назыв. Constitutio personalis). Коллизии отдельных решений с общими законами заставили сделать попытку иначе определить это отношение. Константин объявил недействительными все рескрипты, которые были несогласны с общим правом. Аркадий ограничил силу рескриптов только делами, по поводу которых они были изданы.

Валентиниан III и Юстиниан снова, однако, расширяют значение рескриптов. Первый признает общую силу за теми из них, в которых сказано, что они имеют общеобязательное значение, а второй — и за теми, в которых вообще содержится толкование действующего права. Окончательное разграничение между этими видами К. Так и не состоялось. Юристы, поэтому, стали делить К. Не по форме их издания, а по содержанию. Общие К. (С. Generales) обнимали нормы, общеобязательные для всех, личные К. (С. Personales) — обязательные лишь для данного рода лиц и дел. Различение общих и личных К. Было, однако, делом чрезвычайно трудным. В IV в. Появляется новый вид К., внесших еще новое осложнение в их состав. Так назыв. Leges и sanctiones pragmaticae или просто pragmatica, занимавшие середину между рескриптами и эдиктами.

Они выдавались и по просьбе частных лиц, но большей частью по просьбе и на имя корпораций, городских общин и т. П. По содержанию они, между прочим, имели целью разрешение противоречий в законах и рескриптах. Отсутствие правильного отношения между различными видами К., вместе с увеличением их количества, делало отправление правосудия все труднее и труднее и все настойчивее вызывало мысль о необходимости кодификации (см. Грегориан, Гермогениан, Кодексы Феодосия и Юстиниана). Ср. Krüger, "Geschichte der Quellen und Literatur des Rom. Rechts" (§§ 14 и 33, Лпц., 1888).В. Н..