Лорис-Меликов

(граф Михаил Тариелович, 1825-88) — один из замечательнейших государственных и военных деятелей России, род. В Тифлисе в семье состоятельного армянина, ведшего обширную торговлю с Лейпцигом. Учился сначала в Лазаревском институте восточных языков, потом в школе гвардейских подпрапорщиков и юнкеров. В Петербурге он близко сошелся с Некрасовым, тогда еще безвестным юношей, и несколько месяцев жил с ним на одной квартире. В 1843 г. Л.-Меликов выпущен был корнетом в л.-гв. Гродненский гусарский полк, а в 1847 г. Переведен на Кавказ, где участвовал в нескольких экспедициях. Когда во время Восточной войны 1853-56 гг. Н. Н. Муравьев обложил Карс, ему нужна была партизанская команда, которая пресекла бы всякие внешние сношения блокированной крепости.

Л.-Меликов организовал многочисленный отряд, состоявший из армян, грузин, курдов и других (здесь, как и во многом другом, Л.-Меликову помогало знание нескольких восточных языков), и блистательно исполнил возложенную на него задачу. В 1861 г. Л.-Меликов сделан был военным начальником Южн. Дагестана и дербентским градоначальником, а в 1863 г. — начальником Терской области. Здесь он пробыл почти 10 лет, проявив блестящие административные способности. В несколько лет он так хорошо подготовил население к восприятию гражданственности, что уже в 1869 г. Оказалось возможным установить управление областью на основании общего губернского учреждения и даже ввести в действие судебные уставы имп. Александра II. Особую заботливость проявлял Л.-Меликов о народном образовании.

Число учебных заведений из нескольких десятков возросло при нем до 300 слишком. На его личные средства учреждено в Владикавказе ремесленное училище, носящее его имя. При открытии русско-турецкой войны 1877-78 гг. Л.-Меликов, состоявший уже в чине ген. От кавалерии и в звании генерала-адъютанта, назначен был командующим отдельным корпусом на кавказско-турецкой границе. 12 апр. 1877 г. Л.-Меликов вступил в турецкие владения, штурмом взял Ардаган и сосредоточил свои главные силы близ Карса, отрядив ген. Тергукасова на Эрзерум. Между тем турки собрали большие силы под начальством Мухтара-паши и опасения за отряд ген. Тергукасова побудили Л.-Меликова атаковать их у Зевина (см.). Атака была неудачна. Мухтар спустился с Саганлуга, а русские войска сняли осаду Карса (27 июня).

Получив подкрепления, Л.-Меликов вновь перешел в наступление, разбил Мухтара-пашу на Аладже (см.), взял штурмом Карс (см.), считавшийся неприступным, разгромил соединенные силы Мухтара— и Измаила-пашей на Деве-Бойну и среди жестокой зимы, в безлесной местности, на высоте 700 фт. Предпринял блокаду Эрзерума. Благодаря доверию к Л.-Меликову местного населения и подрядчиков он даже на неприятельской территории вел войну на кредитные деньги, чем доставил казне сбережение в несколько десятков миллионов. По заключении мира Л.-Меликов награжден титулом графа (1878). В январе 1879 г., когда в Ветлянке (см.) появилась чума, Л.-Меликов назначен был временным астраханским, саратовским и самарским генерал-губернатором, облеченным неограниченными полномочиями.

Когда он 27 января прибыл в Царицын, эпидемия уже потухала, отчасти благодаря крайне суровым карантинным мерам, принятым самим населением зачумленных станиц, так что Л.-Меликову оставалось лишь предупредить возобновление ее путем улучшения местных санитарных условий. Оцепив четверным кордоном войск всю Астраханскую губ., Л.-Меликов лично посетил Ветлянку и, убедившись в миновании опасности, сам представил об уничтожении своего генерал-губернаторства, израсходовав из разрешенного ему 4-млн. Кредита не более 308 тыс. Руб. Возвращение Л.-Меликова в Петербург совпало с учреждением временных генерал-губернаторов, облеченных почти безграничными полномочиями в видах искоренения крамолы (апрель 1879 г.). Л.-Меликов послан был в качестве временного генерал-губернатора 6 губерний в Харьков, где незадолго перед тем был убит губернатор кн.

Крапоткин. Из всех временных ген.-губернаторов Л.-Меликов был единственным, старавшимся не колебать законного течения дел, умиротворять общество и укреплять связь его с правительством на началах взаимного содействия. Исключительный успех, увенчавший деятельность Л.-Меликова в Харькове, привел к его призыву (12 февраля 1880 г.) на пост главного начальника верховной распорядительной комиссии (см.). Назначение это было встречено всеобщим сочувствием, особенно ввиду заявления Л.-Меликова, что в поддержке общества он видит "главную силу, могущую содействовать власти в возобновлении правильного течения государственной жизни". 20 февраля Млодецким было сделано неудачное покушение на жизнь Л.-Меликова. После упразднения верховной комиссии (6 августа 1880 г.) Л.-Меликов был назначен министром внутренних дел и продолжал играть руководящую роль.

Большинство других министров докладывали государю в его присутствии. Исходной точкой деятельности Л.-Меликова служило убеждение, что нет никакой надобности стеснять всех мирных граждан для предотвращения или раскрытия преступлений горсти людей, как бы опасны они ни были, и что, наоборот, отмена общих ограничений и исключительных мероприятий, успокаивая общество, может только отнять почву у революционной пропаганды. Некоторое отражение системы Л.-Меликова можно найти в "Письмах о современном состоянии России" Р. А. Фадеева, бывшего товарища Л.-Меликова по службе на Кавказе. Л.-Меликов испросил у государя разрешение на напечатание этой книги за границей и на допущение ее затем в Россию. Излагая сущность книги, Л.-Меликов в докладе своем государю (см.

"Русскую мысль", 1889 г., кн. I. Стр. 169) пояснял, что с отменой крепостного права, лишившей дворянство его прежнего значения, между правительством и подданными образовался как бы промежуток, дающий место и простор всяким противообщественным явлениям. Земство — единственная живая общественная сила, могущая стать для власти такой же несокрушимой опорой, какой было прежде дворянство. А так как громадное большинство русских людей искренно верует в царскую власть, то земство, выражающее собой это большинство, представляет вместе с тем и силу самую благонадежную. В качестве подготовительных шагов к осуществлению системы Л.-Меликова предпринят был ряд мер, которые можно назвать общим именем освободительных (упразднение III отделения, ограничение административной расправы, фактическое расширение круга действий земского и городского самоуправления, облегчения в цензурной практике [О беседе гр.

Л.-Меликова с представителями петербургских периодических изданий, происходившей 6 сентября 1880 г., см. № 9 "Отеч. Записок" и № 11 "Вестн. Европы" за 1880 г. (внутреннее обозрение).], учреждение комиссии для пересмотра законов о печати, реформы в учебном деле. Гр. Д. А. Толстой уступил место А. А. Сабурову). В то же время задуман был ряд мер, направленных к улучшению экономического положения народа. В видах лучшего уяснения народных нужд предприняты были сенаторские ревизии, а декабрьским циркуляром предложено было земским собраниям обсудить желательные изменения в законоположениях о крестьянах. Ревизующим сенаторам вменялось в обязанность собрать и выяснить факты, свидетельствующие как об экономическом положении крестьянского и фабричного населения и о влиянии на него правительственных мер, так и о настроении умов и о степени воздействия на них практиковавшихся правительством в борьбе с "неблагонадежными элементами общества" мероприятий вроде административной высылки.

Им предлагалось также постараться раскрыть "причину неуспеха деятельности земств", не скрывая, что такая причина может быть найдена в плохой организации земских выборов или в стеснении земств администрацией, и ставя вопрос, "может ли быть изыскана удобная форма для совместных суждений земств разных губерний по таким вопросам, которые бы требовали совокупных мер". В качестве таких вопросов инструкция намечала борьбу с эпидемиями, эпизоотиями, вредными насекомыми и устройство пограничных мостов и переправ. В обширной записке о нуждах сельского населения (отрывок в "Трудах Московского общества сельского хозяйства", вып. XI, стр. 8-9, M., 1882) Л.-Меликов указывал, что "улучшение сельскохозяйственной культуры всегда было результатом общего подъема как нравственных, так и материальных сил".

Что "в настоящую минуту улучшение сельского хозяйства в среде крестьян зависит не столько от тех или других способов возделывания земли, сколько от условий их личного положения". Что "мерами наиболее существенными и наиболее способными оказать благотворное влияние в этом отношении могут быть признаны только такие, которые поставили бы крестьянина в лучшие условия по отношению к существующим уже формам культур". Как главнейшие из таких мер Л.-Меликов намечал. 1) понижение выкупных платежей, 2) содействие крестьянам в покупке земли при помощи ссуд и 3) облегчение условий переселения и содействие к выселению крестьян из густонаселенных губерний. Из реформ экономического характера Лорис-Меликов успел провести только отмену соляного налога и повышение гильдейских пошлин.

Ход преобразований тормозила борьба с революционной агитацией, не прекращавшаяся ни на одну минуту. Раскрытие революционной организации шло весьма деятельно. Число захваченных и осужденных анархистов было велико. Известно, что и Желябов, главный организатор катастрофы 1 марта, был арестован ранее этого дня. Тем не менее, Л.-Меликов продолжал выработку общего плана реформ. На центральные учреждения предполагалось возложить обязанность ко времени окончания сенаторских ревизий собрать материал, относившийся к возбужденным министром внутренних дел вопросам, и установить основные задачи, требовавшие разрешения. Разработанные этими учреждениями предположения, равно как и материалы сенаторских ревизий, должны были поступить на рассмотрение "подготовительных комиссий", которые составились бы из членов правительственных ведомств и приглашенных с высочайшего соизволения сведущих (служащих и неслужащих) лиц.

Подготовительные комиссии обязаны были выработать законопроекты, которые до внесения в Государственный совет были бы переданы на обсуждение "общей комиссии". В состав последней имелось в виду призвать. 1) лиц, принимавших участие в работах подготовительных комиссий, 2) выборных от губернских земств тех губерний, в которых введено положение о земских учреждениях (по одному или по два члена, смотря по населенности губернии), и от городских дум некоторых значительных городов (в столицах — по два, в других городах — по одному члену), причем выбор мог падать как на гласных, так и на других лиц, принадлежащих к населению губернии или города, и 3) назначенных особым порядком членов от неземских губерний.

Для занятий общей комиссии назначался определенный срок. Работы ее должны были иметь в глазах правительства лишь совещательное значение. Этот план одобрен был имп. Александром II 17 февраля 1881 г., и день 4 марта был назначен для выслушания его в заседании совета министров. Страшное событие 1 марта оказалось роковым для начинаний Л.-Меликова. Потрясенный нравственно и физически, Л.-Меликов остался верен своим прежним взглядам, но скоро убедился в невозможности их осуществления. 7 мая 1881 г. Он сложил с себя должность министра внутренних дел и последние годы жизни провел, по расстроенному здоровью, за границей. Ум. 12 декабря 1888 р. В Ницце, похоронен в Тифлисе. Несмотря на удаление Л.-Меликова, многие черты его программы, получившей впоследствии в известном лагере ироническое название "новых веяний", не были забыты и привели к довольно крупным результатам.

Сюда относятся поземельное устройство тех групп крестьян, на которые не распространялись положения 1861 г., некоторые другие законоположения 1880-х годов о крестьянах (см.), охрана фабричных рабочих, перенесение части податного бремени на более достаточные классы населения (налог с наследств, налог на денежные капиталы, раскладочный сбор и т. П.).Человек редкого бескорыстия, остроумный и веселый собеседник, всем доступный, со всеми обходительный, Л.-Меликов охотно и внимательно выслушивал возражения, но, отличаясь терпимостью к чужим мнениям, оставался непоколебим в своих основных убеждениях. По политическим своим воззрениям, говорит известный доктор Н. А. Белоголовый, близко сошедшийся с Л.-Меликовым во время его жизни за границей (см.

Воспоминания Белоголового в "Рус. Старине", 1889 г., № 9), Л.-М. Был "умеренный постепеновец, последовательный либерал, строго убежденный защитник органического прогресса, с одинаковым несочувствием относившийся ко всем явлениям, задерживающим нормальный рост и правильное развитие народов, с какой бы стороны эти явления ни обнаруживались. Непоколебимо веруя в прогресс человечества и в необходимость для России примкнуть к его благам, он стоял за возможно широкое распространение народного образования, за нестесняемость науки, за расширение и большую самостоятельность самоуправления и за привлечение выборных от общества к обсуждению законодательных вопросов в качестве совещательных членов. Дальше этого его реформативные идеалы не шли".

Недюжинный оратор, Л.-М. Хорошо владел и пером. В печати появились следующие его труды. "О кавказских правителях с 1776 г. До конца XVIII стол., по делам ставропольского архива" ("Русск. Архив", 1873 г.). "Записка о Хаджи-Мурате" ("Русск. Старина", 1881 г., т. XXX). "О судоходстве на Кубани" ("Новое время", 1882 г.) и "Записка о состоянии Терской области" ("Русская старина", 1889 г. № 8). Письма к нему H. H. Муравьева и кн. М. С. Воронцова — в "Русской старине" (1884 г., т. XLII). См. Внутреннее обозрение в "Вестн. Европы", 1881 г., № 6, и 1889 г., № 1..