Прометей

(Προμηθεύς, Prometheus) — в греческой мифологии сын титана Иапета и Климены (по друг., Азии, Фемиды), или Урана и Климены, или Эвримедонта и Геры, брат Атланта, Менойтия, Эпиметея, супруг Гесионы (по друг. Аксиофеи, Пандоры), отец Девкалиона, Геллена, Лика, Химерея. П. В первоначальных представлениях — космическое божество огня, родственное Гефесту (Πυρφόρος θεός). Так, в Афинах он почитался совместно с Гефестом и Афиной в академии (между Колоном и столицей), где в честь него стоял алтарь и статуя рядом со статуей Гефеста. Тут же, возле статуй, находился их общий жертвенник. Уже рано в мифах и сказаниях на первый план выступает этическое значение П. Оценив важность огня как необходимого фактора культуры, древние греки приписали появление его на Земле "промыслителю" своему — П., который с этого времени сделался гением человечества, духовным его просветителем и учителем.

Некоторые (Kuhn, Baudry, Decharme, Wecklein) считают мифологическое имя П. Не специально греческим, а индогерманским, сближая слово Προμηθεύς с санскритским prâmathyus (= тот, кто трет, — подразумевается дерево о дерево для добывания огня) и pramantha (= палка, которую вращали в ступице диска для извлечения огня). По такому представлению, П. Первоначально был виновником появления огня на Земле посредством pramantha — атрибут, которому в греческом мифе соответствует νάρθηξ (= ferula, шпильник), в стволе которого П. Перенес огонь с неба. На это сопоставление указывает, между прочим, прозвище индийского бога Агни-Прамати и название Турийского Зевса — Προμαθεύς. Как бы то ни было, греческий П. Гесиодовских и позднейших сказаний — благодетель человечества, олицетворение человека во всеоружии его духовных даров — человека, ищущего совершенства, истины, бессмертия и дерзающего поравняться в своем духовном совершенстве с богами.

Он — тип человека в борьбе с природой, противопоставляющего ее титаническим, слепым силам ум, хитрость, изобретательность. Гесиодовские сказания о П. Сводятся к следующему. Когда боги условливались с людьми в Меконе (у Сикиона) о том, какие почести должны воздаваться им, богам, П., как посредник между обеими сторонами и промыслитель человеческого рода, разделил жертвенное животное на две половины. Мясные части и съедобные внутренности завернул в шкуру, а кости и худшие остатки покрыл жиром, полагая, что боги выберут ту часть, которая с виду пожирнее. Зевс, однако, заметил хитрость, но, желая иметь предлог для наказания ненавистного человечества, выбрал худшую часть в жертву и за это лишил людей огня. Возникло, таким образом, сказание из попытки объяснить обычай сжигания в жертву богам худших частей животного.

Последующее поколение увидело в этом обычае оскорбление божества и приписало его мятежнику П., с именем которого вообще связывается установление жертв. Когда люди остались без огня, заступник их П. Похитил его с очага Зевса (по друг., с солнечной колесницы или из лемносского горна Гефеста) и перенес к людям в стволе νάρθηξ. За это Зевс решил отомстить людям созданием женщины (Пандоры. См.), которая вместе с Эпиметеем, недальновидным братом П., была виновницей всех человеческих бед и напастей, а П. Приковал к столбу (Гесиод, "Θεογονια" и "Έργα και Ήμέραι"). Однако позднее суждено было П. Примириться с Зевсом через Геракла, который убил орла, прилетавшего днем клевать печень П., и освободил страдальца. В Афинах в честь его был установлен праздник — Προμήθεια с факельным бегом (λαμπαδηφορία, λαμπαδηδρομία), символизировавшим собой распространение священного огня среди людей.

Священный огонь возжигался на жертвеннике в академии и должен был быть как можно скорее (отсюда факельный бег) донесен до города, чтобы заменить собой оскверненный употреблением старый огонь. В литературе миф о П. Был излюбленным сюжетом древнего и нового времени, начиная с Эсхила, который первый увековечил идею П. Мифа в своей трилогии (быть может, тетралогии — "Προμηθεύς"), состоявшей из трех драм. "Προμηθεύς Δεσμώτης" (Прикованный П.), "Π. Λύοενος" (Освобожденный П.), "Π. Πυρφόρος" (П. Огненосец) и, быть может, сатирической драмы ("Π. Πυρκαεύς"?). До нас дошла одна из упомянутых драм — "Π. Δεσμώτης". Содержанием ее является наказание П. За похищение огня и самоотверженная борьба его с неумолимо суровым Зевсом, который, олицетворяя собой мировой порядок, только что водворенный с низвержением титанов, жестоко наказывает ослушника своей воли, низвергая его в конце пьесы в преисподнюю вместе со скалой, к которой он был прикован.

По Эсхилу, П. — сын Фемиды, титан, первоначально враг Зевса. Однако, заметив, что хитростью и умом легче обеспечить себе победу, чем грубой силой, он, не будучи в состоянии убедить в этом братьев-титанов, перешел на сторону Зевса. Когда в борьбе с Кроносом Зевс вышел победителем, он захотел ознаменовать начало своей власти созданием нового человеческого рода. Тогда П., гений существовавшего человеческого рода, вступился за его судьбу и передал ему с огнем ум, изобретательность, хитрость — для борьбы с природой. Оскорбленный этим, Зевс решается наказать ослушника своей воли и приказывает своим слугам — Мощи и Силе (Κράτος и Βία) — с помощью Гефеста приковать мятежника к скале в Скифии близ моря. Прикованный П.

Жалуется на жестокость и неблагодарность своего мучителя — Зевса, который, забыв оказанные им, П., услуги во время борьбы с титанами, теперь обрек своего прежнего союзника на долгие муки, и при этом за содеянное людям добро. Дочери Океана (хор) приходят утешать страдальца и вместе с ним жалуются на жестокость Зевса. Но у П есть средство отомстить Зевсу. Он знает от матери Фемиды тайну, от которой зависит судьба олимпийского владыки, и в сохранении этой тайны от Зевса видит средство заставить его смириться. Появление скиталицы Ио и рассказ ее о своих страданиях, виновником которых был тот же Зевс, еще более возбуждают против него П. Когда приходит вестник Зевса Гермес с требованием открыть умалчиваемую тайну, П.

Решительно и надменно отказывается сделать это. Тогда Зевс посылает гром и землетрясение, и П. Вместе со скалой, к которой был прикован, проваливается в бездну. Сюжетом следующей, не дошедшей до нас, драмы "Π. Λύοενος" было примирение Зевса и П. После долгих мучений под землей П. Вместе со скалой опять очутился на земле, среди Кавказских гор. Продолжительные страдания измучили его. Он ждет только одной смерти. Не довольствуясь этими страданиями узника, Зевс придумал новую пытку. Он послал коршуна (орла), который прилетал через день клевать печень П., как вместилище дурных страстей и желаний и давал на день отдых страдальцу лишь для того, чтобы исклеванная печень могла снова вырасти. Но вот является Геракл-освободитель и убивает коршуна.

Тогда же приходят к П. Получившие свободу и примирившиеся с Зевсом титаны и убеждают П. Смириться и открыть тайну Зевса. Так закончилась долгая борьба человечества с богами. П. Был освобожден от оков и вознесен на Олимп, в сонм бессмертных, получив дар бессмертия от Хирона, который мучился от отравленной раны и жаждал смерти. Верховный владыка неба укрепил свою власть и, обеспечив ей бесконечное существование, становится из жестокого и неумолимого — милостивым богом — тем Зевсом, каким представляли его набожные греки начала V в. И каким он является в драмах Эсхила. Время жестокого режима и борьбы сменилось безоблачным периодом примирения неба с землей, и человечество, искупленное страданиями П., вкусило наконец дары мирной и культурной жизни.

Идея Эсхиловой трилогии в том, что всякий прогресс должен искупляться страданием (Вейль), а весь трагизм П. — в его близорукости, в непонимании высших мудрых целей мироправителя. Вмешавшись со своей человеческой волей в высокие божественные планы Олимпийца, он падает жертвой этой борьбы. Новейшая литературная критика неодинаково поняла и объясняла пьесу Эсхила и, главным образом, потому, что рассматривали ее одну, без связи с остальными пьесами трилогии, как самостоятельное художественное произведение. Так, в Зевсе видели отвратительный образ тирана, а в П. — поборника свободы, друга людей (Schütz), или истолковывали П., как идеального человека в борьбе с природой, противопоставляющего ее слепым силам свою непоколебимую волю и духовную мощь (A.

W. Schlegel). Blümner находил идею драмы в возвеличении судьбы, которая осиливает произвол тирана, и борьбы, которая, сокрушая человека, возвеличивает его. Hermann полагал, что Эсхил в драме П. Изобразил Зевса народных сказаний в противоположность тому великому Зевсу, образ которого носился в религиозных представлениях лучших художников первой половины V века. Welcker, Schömann, Weil, Wecklein объясняли эту драму в связи с остальными пьесами трилогии. По их мнению, Эсхил выразил в своем П. Глубоко религиозную идею вечной, всемогущей, справедливой и премудрой власти Зевса, перед которой должны смириться даже такие сильные волей и умом полубоги-полулюди, как П. Стремления П., несмотря на их симпатичность и возвышенность, односторонни, и все величие его жертвы ничто перед высшей волей Зевса.

Schneider истолковывал идею Эсхила в том смысле, что Зевс хотел сделать добро людям, не дав им огня как средства для распространения культуры, так как видел в ней залог гибели человечества. Так что, по Schneider'y, Эсхил был провозвестником идей Руссо. Миф о Прометее обратил на себя внимание ряда великих поэтов — Гёте, Байрона, Шелли. Прометей Гёте (1773 или 1774 гг.) — бог, равный Зевсу, презирающий Зевса, потому что тот, несмотря на всю свою державную силу — подчинен, как и все, судьбе. Гордость и богоподобная сила П. — не в праздном и бесцельном могуществе, а в творческой энергии, в живой деятельности, в способности переживать страдания и радости. Драматическая поэма Шелли "Prometheus unbound" (1821) — "этот увлекательный гимн к свободе в драматической форме" (Шерр) — изображает Прометея, как носителя духовного начала и разумной свободы, в противоположность Зевсу, который олицетворяет собой физический закон мира.

П., по словам самого Шелли (Preface), — тип высшего совершенства нравственной и интеллектуальной природы, приводимой к лучшим и благороднейшим целям самыми чистыми и истинными побуждениями. Демогоргон, свергающий в конце концов Зевса с его мирового трона, приводит за собой век свободы, любви, мягкости (gentleness), добродетели, мудрости, терпения. Так благодаря могучему протесту П. Миновало время деспотизма и порабощения духа. Байроновский П. (лирич. Стих. "Prometheus", 1816) — также воплощение высоких стремлений человека к свободе, гордый и непримиримый враг тирании, преступление которого было в том, что он старался уменьшать сумму человеческих несчастий и возвышать человека. Из других поэтических произведений на эту тему можно упомянуть еще трилогию "Promethée" Эдгара Кине (1837) и драму де Сеневиля Минара (1843) "Promethée Delivré".

Кине и Минар изобразили в П. Обновителя духовной жизии человечества (предшественника Христа).Литература. A. W. Schlegel, "Vorlesungen über dramatische Kunst." (I т.). Blümner, "Die Idee des Schicksals in den Trag. Des Aeschylus" (Лейпциг, 1814). Welcker, "Die Aeschyleische Trilogie Prometheus" (Дармштадт, 1824). G. Hermann, "De Aeschyli Prometheo Soluto" (1828). Toepelmann, "De Aeschyl. Prometheo" (Лейпциг, 1829). J. H. Schmidt, "De Pr. Vincto" (Аугсбург, 1831). Heffter, "Prometheus" ("Zeitschrift f. D. Alterw.", 1836, № 53). Weiske, "Prometheus und Sein Mysthenkreis" (Лейпциг, 1842). E. V. Lausaulx, "Prometheus. Der Mythus und seine Bedeutung" (Вюрцбург, 1843). G. Hermann, "De Prometheo Aeschyleo" (Лейпциг, 1845). Schömann, "Ueber den Prometheus des Aeschylus" ("Zeitschr.

F. Alterw.", 1846, № 111). M. Carriere, "Prometheus" ("Deutsches Museum", 1855, № 14). Welcker, "Griechische Götterlehre" (II, 246—278, Геттинген, 1859). Vischer, "Über die Prometheustragödien des Aesch." (Базель, 1859). Caesar, "Der Prometheus des Aeschylus" (Марбург, 1859). Baudry, "Les Mythes du feu et du breuvage céleste" ("Revue Germanique", 1861, p. 358). Teuffel, "Ueber des Aesch. Prometheus und Orestie" (Тюбинген, 1861). Markowitz, "De Aesch. Prometheo" (Дюссельдорф, 1865). Linzow, "Die Prometheussage" ("Pädag. Arch.", 1866, 641—683). Westphal, "Prolegomena zu Aeschylus Tragödien" (1869, p. 207, слл.). Th. Henry Martin, "La Prométhéide" (Париж, 1875). Seelmann, "De Prometheo Aeschyl." (Дессау, 1876), Patin, "Etudes sur les tragiques Grecs" (I, 250—305, 1877).

Herwig, "Das ethisch-religiöse Fundament der Aesch. Tragödie" (Констанц, 1877). Holle, "Die Prometheussage" (Берлин, 1879). Eichhof, "Die Sage und Dichtung von P." (1879, "Jahrb. F. Klass. Philol. U. Pädag.", 2 отд.). Flach, "Zur Prometheussage" (1881, "Jahrb. F. Klass. Philol.", s. 817, слл.). Konitzer, "De fabulae Prometheae in arte litterisque usu" (Галле, 1885). Decharme, "Mythologie de la Grèce antique" (1886, pp. 257—266). Kuhn, "Die Herabkunft des Feuers und des Göttertranks" (1886). Schneider, "Der Prometheus des Aeschylos" (Дуйсбург, 1889). Wecklein, "Aeschylus, Prometheus" (1893, Лейпциг. Введение). Preller, "Griechische Mythologie" (Б., 1894, pp. 91—102). Weil, "La fable de Prométhée", в его "Etudes sur le drame Grec." (Париж, 1897).H.

Обнорский..