Кормчий

Бодхисатва сидел на берегу, обратив неподвижное лицо к морю Уже несколько лет как он потерял зрение, но проведя большую часть жизни в море, по-прежнему ощущал себя его частью, и говор волн заменял ему человеческую речь со всеми ее оттенками — от тихой ласки до гнева и ярости Но он уже не мог предвидеть капризы погоды, ибо для него были скрыты знакомые ему приметы — изменение цвета воды, парение птиц, прыжки рыб. За спиною послышался стук перекатывающихся голышей, и слепец повернул голову. — О, Супарага, победитель бурь, тигр среди кормчих, — услышал он — Позволь припасть к твоим ногам — Говори, — сказал бодхисатва — Мы, кормящиеся торговлей, просим тебя отправиться с нами в плаванье и разделить будущую прибыль.

— Неужто и вы ослепли, почтенные. — изумился Супарага — Разве вам не ясно, что от меня на море не будет никакой помощи. Даже если вы хотите взять меня в трюм для тяжести вместо камня, то я и на это не гожусь — О нет. — затараторили купцы — Мы все видим и все знаем о тебе Мы не ждем, что ты поможешь избежать мелей или покажешь более короткий путь. Но само твое пребывание на корабле — залог безопасности Так как ты чувствуешь течения, вихри, водовороты, то и стихии должны ощущать твое присутствие и робеть перед тобою, как робеем мы, твои почитатели И был внесен Супарага на судно, ибо тело его настолько ослабело, что сам он не смог бы дойти до сходней и тем более подняться по ним Устроившись рядом с кормчим, Великосущный сидел, вслушиваясь в море Первые десять дней оно было удивительно спокойным, словно бы и впрямь робело перед господином.

Но потом стало роптать, и Супарага ощутил, что судно потеряло уверенность хода. — Какого цвета море. — спросил он у кормчего. — Темно-синего, — ответил тот, — как будто кто насыпал в него груду сапфиров и украсил ее гирляндами из морской пены. Земля же исчезла из виду. На лице Супараги промелькнула тревога. — Закрепляйте паруса. — посоветовал он. И впрямь, вскоре океан стал страшным, словно сбросил оковы молчания. Огромные валы неслись рядами, рассыпаясь пеной. Солнце закрыли тучи, темные, как многоголовые змеи. Засверкали лианы молний, раздались страшные раскаты грома, а затем стрелы ливня осыпали пучину волн. И тогда корабль весь задрожал, словно напуганный заяц, повергнув в уныние сердца мореходов. Несколько дней судно находилось в полной власти бурных волн, вздымаемых ураганом.

Нигде не было видно ни берега, ни благоприятных признаков, сулящих успокоение стихии. И это привело мореходов в ужас и отчаяние. И обратился к ним бодхисатва со словами ободрения. — В том, что происходит, нет ничего необычного. Мы достигли великого Океана. Поэтому не нужно падать духом. Беритесь за дело. Купцы приободрились и бросились на помощь гребцам. Но вдруг корабль огласил вопль. — Что случилось. — встревожился бодхисатва. — Там, внизу, — дрожащим голосом проговорил кормчий, — тела, подобные человеческим, словно воители в серебряной броне, ужасные на вид, с мордами, безобразными, как копыта. — Это не люди, не демоны, но рыбы, — засмеялся Супарага. — Не бойтесь их. Значит, мы далеко отплыли от нашей гавани. Это море Кхурамалин — Копытоцветное море.

Постарайтесь поскорее повернуть назад. Но ураган дул в спину, вздымая огромные массы воды и с неодолимым бешенством увлекая корабль все дальше и дальше. И вот уже судно в другом море, сиявшем подобно серебру. Пораженные мореходы обратились к Супараге. — А это что за море, словно бы потонувшее в белой пене. — Беда. — встревожился Супарага. — Это Датхималин — Млечное море. Нас занесло совсем далеко. Если можете, возвращайтесь. Но ход корабля нельзя было замедлить из-за необычайной быстроты течения и неукротимого ветра. И корабль вступил в новое море, с красноватой, как пламя, водою. Его беспокойные волны переливались подобно золоту. Пораженные мореходы вновь бросились к Супараге. — Теперь мы видим море, пылающее огнем, сияющее красотою солнечных лучей.

Скажи, как оно зовется. — Это Агнималин — Златоцветное море. Было бы в высшей степени своевременно повернуть хотя бы отсюда, — сказал бодхисатва, благоразумно промолчав о том, что цвет огня придает морю растворенное в нем золото, — ведь он знал тягу рода человеческого к этому металлу, ставшую причиной множества бед. А корабль тем временем стремительно несло к новому морю, вода которого сверкала топазами и сапфирами. — А сейчас мы входим, надо думать, в Изумрудное море — вода его блещет драгоценным камнями. — Это море Кушамалин, — пояснил бодхисатва, еще больше испугавшись, что купцы бросятся черпать воду и опрокинут корабль. — Цвет ему дают водоросли, напоминающие священную траву кушу. Оно подобно неукротимому слону.

Оно неодолимо. Купцы всеми силами пытались повернуть корабль подальше от этого моря. Но это им не удалось. И перед ними открылось еще более прекрасное море, с блестящими, как смарагд, зелеными волнами, украшенными, словно цветами лотоса, прозрачной пеной. Купцы не могли скрыть своего восторга, а из груди бодхисатвы вырвался глубокий вздох. — Необычайно далеко зашли мы, — проговорил он. — Это море Наламалин — Тростниковое море, лежащее почти у края света. Заметались купцы при этих словах. Но еще больший страх охватил их, когда солнце начало погружаться в море и стал слышен шум наподобие треска охваченного пламенем тростника, и вскоре показался обрыв, куда с грохотом вливался океан. Услышав это, Великосущный застонал.

— Горе. Горе. Мы достигли зловещей Вадабамутхи, откуда никто не возвращается. При этих словах раздались крики. Некоторые от ужаса потеряли рассудок, другие обращались с мольбами к богам — Индре и другим адитьям, марутам и васу, а также к самому Океану. Третьи же припали к ногам Супараги. — О, тигр среди кормчих. Ты всегда спасал попавших в беду, ибо сердце твое переполнено высокой добродетелью и состраданием. Уйми же жестокое волнение Океана — не посмеет он преступить твою волю. Тогда Супарага-бодхисатва, накинув на одно плечо верхнюю одежду, опустился на правое колено и возгласил. — Будьте же свидетелями вы, купцы и боги, обитающие в лоне Океана. Напрягая память, я не вспомню, чтобы когда-нибудь обидел живую тварь.

Так пусть же силой моих заслуг корабль вернется, минуя пасть Вадабамукхи. Едва прозвучали слова праведника, как ветер задул в противоположную сторону, и вместе с течением корабль повернул обратно. Увидев, что корабль удаляется от гибельного места, купцы испытали величайшую радость и, почтительно поклонившись Супараге, известили его о чуде. И тогда Великосущный обратился к ним с такими словами. — Скорее поднимайте паруса. И вот уже натянут парус, и корабль, блистая словно лебедь на безоблачном ясном небе, понесся с быстротою колесницы как бы по своей воле. Кормчий же внезапно крикнул. — Я вижу берег. Но это был не берег, а мель. И узнав об этом, бодхисатва сказал купцам. — Наберите здесь на случай бури песок и камни и загрузите ими трюм.

Преисполненные величайшего уважения к Супараге, купцы понесли на корабль, как им казалось, песок и камни, на самом же деле это были бериллы и другие драгоценности. На следующее утро корабль пристал к берегам своей страны, полный драгоценностей. (Источник. «Мифы древности. Индия. Научно-художественная энциклопедия.» Немировский А.И., М:., Лабиринт, 2001.).