Гамов Джордж (георгий Антонович)

(20.2.1904, Одесса - 20.8.1968, Боулдер, шт. Колорадо, США) - физик-теоретик. Родители Г. Были учителями. Отец - Антон Михайлович - преподавал русский язык и литературу, мать - Александра Арсеньевна (урожд. Лебединцева) - историю и географию. Мать умерла, когда сыну было 9 лет. В 1913-20 Г. Учился в Одесском реальном училище. Выделялся хорошим знанием математики и физики, легко усваивал иностранные языки, любил литературу, особенно поэзию. После окончания училища Г. Поступил на физико-математический факультет Новороссийского университета. Проучившись год, отправился в Петроград, где, по его мнению, «физика начала процветать после ее зимней спячки в революционный период». С 1.8.1922 стал студентом Петроградского университета.

Одновременно ему приходилось подрабатывать на жизнь. Старый знакомый отца, профессор Лесного института В.Оболенский, помог устроиться на работу метеорологом-наблюдателем метеостанции. На этой службе, дававшей ему не только заработок, но и жилье, Г. Числился до начала 1924. Затем он недолгое время работал преподавателем физики и метеорологии в Петроградской артиллерийской школе им. Красного Октября (1924). Лектор-студент получал, кроме жалованья полковника, еще и офицерскую форму, в которой он должен был выходить на преподавательскую кафедру перед красными курсантами. Эта не вполне серьезная воинская служба, длившаяся менее года, тем не менее имела далеко идущие последствия в его жизни. Как бывший офицер Красной армии он не был привлечен к участию в Манхеттенском проекте создания атомной бомбы, а в период работы над водородной бомбой в Лос-Аламосской лаборатории должен был давать объяснения специальной Комиссии по атомной энергии.

Полный курс физико-математического факультета Г. Завершил в декабре 1924, диплом об окончании Ленинградского государственного университета (ЛГУ) получил весной 1925. Был зачислен в аспирантуру. В 1925 под руководством профессора Д.Рождественского начал работу, связанную с изучением спектров различных газов. Очень быстро выяснилось, что работа экспериментатора отнюдь не сильная сторона аспиранта. Вскоре Г. Решил перейти к чисто теоретическим изысканиям. Научным руководителем его стал профессор Ю.Крутков. В этот период Г. Сдружился и проводил много времени с Л.Ландау и Д.Иваненко. «Три мушкетера» старались быть в курсе основных новостей физики. Предметом горячих обсуждений были успехи квантовой механики, связанные с работами Гейзенберга и Шредингера.

В 1926 в зарубежных журналах появились две первые теоретические статьи Г. В 1928 по рекомендации профессора О.Хвольсона Г. Направили на научную стажировку в Гёттинген, являвшийся центром развития квантовой механики. Здесь он написал статью, опубликование которой в 1928 сделало его имя известным миру физики. В этой работе Г. Прим.л квантовую механику для объяснения взаимодействия L-частиц с ядром атома. Результатом стало новое представление о потенциальном барьере атомных ядер (туннельный эффект). После окончания 4-месячной стажировки в Гёттингене Г. Переехал в Копенгаген, где Датская Академия наук предоставила ему годичную Карлсбергскую стипендию для работы у Нильса Бора в Институте теоретической физики. Уехав в июне 1928 за рубеж аспирантом, Г.

Возвратился в Ленинград в мае 1929 получившим известность ученым. О его научных успехах писала «Правда», пролетарский поэт Д.Бедный посвятил молодому ученому стихи. По представлению Э.Резерфорда, а также академика А.Крылова и Ю.Круткова Г. Была присуждена Рокфеллеровская стипендия для работы в течение года в Кавендишской лаборатории в Кембридже. В конце сентября 1929 он уже прибыл в Англию, 25-летний Г. Вел себя теперь соответственно новому научному и общественному статусу. Открыл счет в банке, брал уроки игры в гольф. Работал плодотворно. За время этой командировки им были написаны 8 статей и первая научная монография «Строение атомного ядра и радиоактивность», изданная на английском и немецком языках. По ходатайству Бора советское посольство в Дании продлило действие заграничного паспорта еще на 6 месяцев.

Тем временем комиссия по загранкомандировкам Наркомпроса РСФСР требовала объяснений по поводу затянувшегося пребывания ученого за рубежом. Следующая попытка продлить действие заграничного паспорта еще на полгода оказалась безуспешной, и весной 1931 Г. Возвратился в Россию. Наряду с выполнением обязанностей доцента ЛГУ ученый работал в этот период физиком в Радиевом институте и в Ленинградском физико-техническом институте (ЛФТИ). Вскоре Г. С сожалением стал отмечать ухудшение общего морально-психологического климата, в котором приходилось работать ученым и преподавателям, «Наука была подчинена официальной государственной философии диалектического материализма, - вспоминал он много лет спустя, любое отклонение от правильной (по определению) диалектико-материалистической идеологии считалось угрозой рабочему классу и сурово преследовалось».

Общая установка касалась и такой, казалось бы, нейтральной области науки как теоретическая физика. Получив приглашение прочитать популярную лекцию в Доме ученых, Г, начал объяснять аудитории принцип неопределенности Гейзенберга, однако председательствующий прервал его и закончил лекцию. На следующей неделе Г. Получил указание не говорить в публичных лекциях о неопределенности как о фундаментальном принципе физики. В ноябре 1931 произошли изменения в личной жизни ученого. Он вступил в брак с Л.Н.Вохминцевой. Красивая, честолюбивая жена, по-видимому, оказывала значительное влияние на Г. С какого-то момента выезд за границу стал «идефикс», в действиях ученого появился элемент авантюризма. Летом 1932 вдвоем с женой они сделали попытку на байдарке пересечь Черное море, чтобы добраться до берегов Турции, К счастью, ветер отнес их обратно к крымскому побережью, иначе путешествие скорее всего окончилось бы трагически.

Не удалось реализовать супругам и план перехода через финскую границу на лыжах. Неожиданно ситуация значительно упростилась. Из Наркомпроса пришло письмо, официально уведомлявшее Г., что он делегируется советским правительством на международный Сольвеевский конгресс по ядерной физике, который должен состояться в октябре 1933 в Брюсселе. Ученый предъявил ультиматум. Либо ему разрешают выезд вместе с женой, либо он вообще отказывается выступать на конгрессе. Власти пошли ему навстречу, что объяснялось в первую очередь ходатайством знаменитого физика П.Ланжевена и поручительством за Г. Руководителя делегации академика А.Иоффе, а также члена-корреспондента АН СССР Я.Френкеля. Из этой поездки Г. На родину не вернулся.

После Сольвеевского конгресса он по два месяца читал лекции в Радиевом институте в Париже, Кавендишской лаборатории в Кембридже и в Копенгагене у Бора. В 1934 он отплыл на датском судне в США, где прошли последующие 30 лет его жизни. Отношение к факту невозвращения Г. В СССР было неоднозначным. Э.Резерфорд отказался принимать новоявленного эмигранта в Кавендишской лаборатории без разрешения советского правительства, Бор считал, что Г. Подвел П.Ланжевена. Многие полагали также, что следствием истории Г, явилось запрещение П.Капице вернуться в октябре 1934 в Кембридж для продолжения работы. В конце 1934 Г. Получил должность профессора в Вашингтонском университете. В числе первых, кого он пригласил к себе в сотрудники, был Э.Теллер.

К середине 1936 Г. И Теллер совместно установили т.н. Правило отбора в теории бета-распада. Начиная с 1938 основным направлением исследований Г. Стало использование методов ядерной физики для интерпретации процессов звездной эволюции, Ученый первым стал рассчитывать модели звезд с термоядерными источниками энергии, исследовал эволюционные треки звезд. Совместно с М.Шёнбергом в 1940-41 Г. Установил роль нейтрино в резком увеличении светимости при взрывах новых и сверхновых звезд. В 1942 Г. Опубликовал работу, в которой исследовал энергетический баланс и предложил модель оболочки красных гигантов, В период 2-й мировой войны Г. Сотрудничал с военным ведомством США в качестве консультанта отделения взрывчатых веществ.

Проводил работу по изучению детонации и ударных волн при взрывах разных типов. По окончании войны Г. Побывал на атомном полигоне Бикини, В 1948 ученый получил допуск к секретам особой важности и вместе с Теллером и С.Улемом работал в Лос-Аламосе по проекту создания водородной бомбы, Как ученого Г, попрежнему занимали проблемы астрофизики и космологии, В 1946-48 им была разработана теория образования химических элементов путем последовательного нейтронного захвата и модель «горячей Вселенной». В этот же период он высказал гипотезу движения материи Вселенной вокруг отдаленного центра вращения. Постепенно Г. Приобрел широкую известность в США, чему способствовала его активная популяризаторская деятельность.

Из написанных им книг (ок. 30) большинство является научно-популярными («Создание Вселенной», «Звезда, названная Солнцем», «Тяготение», «Квантовая механика» и др.). При написании многих книг Г, выступал в роли не только автора, но и художника. За свои научно-популярные публикации Г. Был удостоен в 1956 Калинговской премии ЮНЕСКО. Своего рода поощрением стал также лекционный тур по Индии и Японии. С 1956 Г.- профессор университета штата Колорадо. К этому периоду относится предсказание ученым реликтового излучения с расчетной оценкой его температуры в GK. Теоретическое предсказание Г. Подтвердилось в 1965, когда реликтовое излучение было открыто экспериментально.Г. Принадлежит также разработка модели звездного коллапса.

Интересы Г. Не ограничивались теоретической физикой и космологией. Он был первым, кто вполне определенно сформулировал принципы генетического кода. Г. Являлся членом Академии искусств и наук США, Международного астрономического союза, Американского физического общества и ряда др. Научных обществ и академий..