Ганс Фаллада - Каждый Умирает В Одиночку

Германия, Берлин, вторая мировая война.В день капитуляции Франции почтальон приносит в дом столяра-краснодеревщика Отто Квангеляизвестие о том, что их сын пал смертью храбрых за фюрера. Этот страшный удар пробуждает в душе Анны,жены Отто, ненависть к нацизму, которая зрела уже давно. Отто и Анна Квангель — простые люди, ониникогда не лезли в политику и до последнего времени считали Гитлера спасителем страны. Но любомучестному человеку трудно не видеть, что творится вокруг. Почему вдруг их сосед, пьяница Перзике,стал более почтенным членом общества, чем пожилая фрау Розенталь, жена некогда уважаемогокоммерсанта. Только потому, что она еврейка, а у него два сына-эсэсовца. Почему на фабрике, гдеКвангель работает мастером, увольняют хороших рабочих, а в гору идут безрукие лодыри.

Потому чтовторые — члены нацистской партии, орущие «Хайль Гитлер!» на собраниях, а первые имеют«ненадлежащий образ мыслей». Почему все шпионят друг за другом, почему на поверхность вылезловсякое отребье, которое раньше пряталось по темным углам. Например, Эмиль Боркхаузен, которыйникогда в жизни ничем не занимался, а его жена открыто водила к себе мужчин, чтобы прокормитьпятерых детей. Теперь Боркхаузен по мелочам стучит в гестапо на кого придется, потому что закаждым что-то есть, каждый трясется от страха и рад откупиться. Он и Квангеля пробует застатьврасплох, но быстро понимает, что этот человек тверд как скала, достаточно взглянуть на его лицо —«как у хищной птицы».Квангель идет на фабрику, где работает Трудель Бауман, невеста его сына, чтобы сообщить ей осмерти жениха, и Трудель признается в том, что она состоит в группе Сопротивления.

ПлачущаяТрудель спрашивает. «Отец, неужели ты можешь жить по-прежнему, когда они убили твоего Отто?»Квангель никогда не сочувствовал нацистам, не состоял в их партии, ссылаясь на недостаток средств.Главное его качество — это честность, он всегда был строг к себе и потому многого требовал отдругих. Он давно убедился в том, что «у нацистов нет ни стыда ни совести, значит, ему с ними не попути». Но теперь он приходит к мысли, что этого мало — нельзя ничего не делать, когда вокруг гнет,насилие и страдания.Действительно, под самым носом, в их доме, происходят вещи немыслимые еще несколько лет назад,фрау Розенталь грабят не просто воры, а воры во главе с СС и полицией. Старая женщина отсиживаетсясначала у Квангелей, потом её спасает живущий в том же доме отставной советник Фром.

Некотороевремя она скрывается у него, но потом все-таки поднимается в свою квартиру. Молодой эсэсовецБальдур Перзике вызывает полицейского комиссара с подручным. Они пытаются дознаться, куда фрауРозенталь спрятала какие-то деньги, старая женщина не выдерживает мучений и выбрасывается изокна, а Бальдур Перзике получает в награду её граммофон и чемодан с бельем.Квангель решает бороться с фашизмом в одиночку, собственными силами — писать открытки спризывами против фюрера, против войны. Анне Квангель сначала кажется, что это слишком мелко, но обапонимают, что могут поплатиться головой. И вот написана первая открытка, в ней нет никакихполитических лозунгов, простыми словами говорится о том, какое зло несет людям война, развязаннаяГитлером.

Отто благополучно подбрасывает открытку в подъезд, её находит актер, бывший любимецГеббельса, ныне опальный, страшно пугается и несет её приятелю, адвокату. Оба не испытывают ничего,кроме страха и возмущения «писакой», который только «других подводит под неприятности», иоткрытка тут же попадает в гестапо. Так начинаются неравная война между двумя простыми людьми иогромным аппаратом фашистской Германии и дело «о невидимке», порученное комиссару Эшериху,криминалисту старой школы, который несколько свысока посматривает на своих новоиспеченныхначальников-гестаповцев. Изучив первую открытку, он делает только одно — втыкает в карту Берлинафлажок, обозначающий место, где была найдена открытка.Спустя полгода Эшерих бросает взгляд на карту с сорока четырьмя флажками — из сорока восьмиоткрыток, написанных к тому времени Квангелями, только четыре не попали в гестапо, да и то маловероятности, чтобы они переходили из рук в руки, как мечтал Отто.

Скорее всего, их простоуничтожали, даже не дочитав до конца. Комиссар не торопится, он знает, что избрал самую вернуютактику — терпеливого выжидания. Тексты открыток не дают никаких нитей, но все же комиссар делаетвывод, что невидимка — вдовец или одинокий человек, рабочий, грамотный, но не привыкший писать.Вот и все. Это дело неожиданно приобретает для комиссара огромное значение. Ему во что бы то нистало хочется увидеть человека, вступившего в заведомо неравную борьбу.Наконец полиция задерживает в поликлинике человека, обвиняемого в том, что он подбросилоткрытку. Это Энно Клуге, ничтожество, трус, бездельник, которого жена давно выгнала из дому. Он всюжизнь живет за счет женщин и бегает от работы. Вместе со своим приятелем Боркхаузеном они пыталисьограбить фрау Розенталь, да выпили слишком много её коньяка.

Но это сошло им с рук, потому чтограбеж продолжили братья Перзике.Энно попадает в руки Эшериха, который сразу понимает, что тот не может иметь никакого отношенияни к самим открыткам, ни к их автору, но тем не менее заставляет его подписать протокол о том, чтонекий человек передал ему открытку, и отпускает. Энно ускользает от посланных за ним шпиков инаходит приют у хозяйки зоомагазина Хете Гэберле, муж которой погиб в концлагере. Но Эшерихутеперь ничего не остается, как искать Клуге, — ведь он уже доложил начальству о том, чтообнаружена нить, ведущая к невидимке. Он находит его с помощью Боркхаузена. Тот пытается получитьденьги и с комиссара, и с вдовы Гэберле, предупреждая её, что Энно грозит опасность.

Фрау Гэберлеготова платить за спасение человека, которого она сама считает лжецом, никчемным лодырем, иотправляет его к своей приятельнице, укрывающей у себя всех, кого преследуют нацисты. СынБоркхаузена выслеживает Энно, и тот снова попадает в лапы Эшериха, которому теперь необходимо отнего избавиться, так как на первом же допросе выяснится, что комиссар обманул начальство. Эшерихзаставляет Энно Клуге покончить с собой и просит передать дело другому следователю, за чтопопадает в подвалы гестапо.Судьба посылает Отто Квангелю два предупреждения, один раз он оказывается на волосок от гибели,но этот несгибаемый человек не хочет останавливаться. В конце концов он допускает промах, теряяоткрытку в цехе, где работает.

Его арестовывает комиссар Эшерих, снова вернувшийся к исполнениюсвоих обязанностей, потому что его преемник по делу «невидимки» не добился никаких успехов.Эшерих внутренне сломлен, он все еще дрожит при одном воспоминании о том, что ему пришлосьпережить в подвалах гестапо. На допросе Квангель ни от чего не отказывается и держится с мужествоми достоинством человека, творящего правое дело. Он потрясен тем, что только ничтожная частьоткрыток не попала в гестапо, но не считает, что потерпел поражение, и говорит, что если бы очутилсяна воле, то снова стал бы бороться, «только совсем по-другому». Квангель бросает в лицо комиссаруупрек в том, что тот из корысти «работает на кровопийцу», и Эшерих опускает глаза под его строгимвзглядом.

В тот же день перепившиеся гестаповцы спускаются в камеру Квангеля, издеваются над ним,заставляют Эшериха вместе с ними бить рюмки о голову старика. Ночью комиссар сидит в своемкабинете и думает о том, что ему «опостылело поставлять добычу этим мерзавцам», что, будь этовозможно, он тоже стал бы бороться. Но он знает, что в нем нет твердости Квангеля и выхода у негонет. Комиссар Эшерих стреляет в себя.Арестованы и Анна Квангель, и, из-за случайно оброненного ею на жестоком допросе имени, ТрудельХезергель (бывшая невеста её сына) с мужем, и даже брат Анны. Трудель давно не участвует вСопротивлении, они с мужем уехали из Берлина и пытались жить друг для друга и для будущего ребенка,но каждое их слово на допросах оборачивается против них.

В застенке муж Трудель умирает от побоев,а сама она кончает с собой, прыгнув в пролет лестницы. После комедии суда, на котором даже защитниквыступает против обвиняемых и который приговаривает обоих Квангелей к смертной казни, тянутсядолгие недели ожидания в камере смертников. Советник Фром передает Отто и Анне по ампуле сцианистым калием, но Анна не хочет легкой смерти, она думает только о том, что должна быть достойнамужа, и живет надеждой на встречу с ним перед казнью. Она чувствует себя свободной и счастливой. Вдень казни Отто сохраняет до конца спокойствие и мужество. Он не успевает раздавить зубами ампулус ядом. Последний звук, который он слышит в жизни, — это визг топора гильотины. Анна Квангельмилостью судьбы погибает во время бомбежки Берлина, так и не узнав, что её мужа уже нет в живых..