Слух

Быть может, вы знаете, что великий Бетховен страдал болезнью органов слуха, и к концу жизни совершенно ничего не слышал. Не мог он слышать и исполнения своих последних сочинений. Как же так, спросите вы. Ведь всем известно, что слух - главное для музыканта. Детей с плохим слухом не принимают даже в музыкальную школу, а тут - великий композитор, автор гениальных произведений, оказывается, писал их, будучи совсем глухим. Дело в том, что слух, то есть способность воспринимать звучащий мир, бывает различным. Физический слух дает нам возможность слышать в физическом смысле. Воспринимать звуки, которые все время нас окружают. Шум волн, шорох листьев, жужжание пчелы, потрескивание сучьев. Здесь у человека очень много соперников.

Почти все животные слышат лучше, чем мы, слух у них значительно острее. Вы сами, наверное, не раз могли убедиться в этом, если любите животных. Собака настораживает уши и начинает лаять, когда вы еще не слышите чужих шагов, кошка хищно выгибает спину и бесшумно крадется к стене, за которой вы еще никак не можете уловить мышиного царапанья. Но есть другой слух - музыкальный, присущий только человеку. Музыкальный слух - это способность улавливать связь между звуками, запоминать и воспроизводить их, воспринимать их не как случайные сочетания, а вникая в их смысл, осознавая их художественное значение. Вот этот-то слух и необходим каждому музыканту. В том или ином виде музыкальный слух есть у каждого. Просто у некоторых он выражен очень ярко, а у других слабее.

Но музыкальный слух можно развить, если очень хотеть и настойчиво добиваться этого. Действительно, в музыкальные школы берут тех детей, у которых слух лучше, но есть педагоги, которые занимаются со всеми. И через несколько лет уже не понять, кто был когда-то лучшим, а у кого. Казалось, слуха нет вовсе. Умному педагогу удалось развить музыкальный слух всех его учеников. Правда, существует так называемый абсолютный музыкальный слух, который считают важным для музыканта качеством. Слух этот - способность слышать абсолютную высоту звука. Его обладатель может сказать, какой по высоте звук издали отходящий от причала теплоход или ложечка, звякнувшая в стакане. Если ему сыграть мелодию, он не только повторит ее голосом, но и назовет при этом все ее звуки.

Однако завидовать обладателям абсолютного слуха не стоит. Он вовсе не является признаком особой музы-кальности. Сколько угодно бывает, что человек с абсолютным слухом совершенно равнодушен к музыке, а если и начинает ею заниматься, то особых успехов не достигает. В дополнение к абсолютному слуху необходимы музыкальность, умение слышать и воспроизводить логику гармонического или полифонического развития. Можно слышать, как обладатели абсолютного слуха даже жалуются на это свойство. «ноты лезут в уши», мешая сосредоточиться на музыке. Так что если у вас нет абсолютного слуха, не огорчайтесь, а развивайте относительный, данный вам природой. Кстати, далеко не все композиторы обладали абсолютным слухом. Он был, очень изощренный, у Римского-Корсакова.

Каждая тональность казалась ему окрашенной в определенный, только ей присущий цвет (это так называемый цветной слух). Например, ми-бемоль мажор казался ему цветом морской волны, поэтому многие страницы музыки, посвященной морю, написаны им в ми-бемоль мажоре. Ре-бемоль мажор казался золотистым. А вот у Чайковского абсолютного слуха не было. Ну и что. Разве он писал музыку более плохую. Значительно важнее для композитора, да и для любого музыканта, иметь хорошо развитый внутренний слух, то есть уметь слышать музыку «внутри себя», не воспроизводя ее вслух. Именно великолепный внутренний слух дал возможность оглохшему Бетховену продолжать творить. Он слышал всю сочиняемую им музыку и записывал услышанное, хотя воспроизведения ее музыкантами, ее реального звучания, услышать уже не мог.

Внутренний слух поддается развитию. Его можно тренировать различными упражнениями. Например, брать несложные ноты, сначала только мелодию, и пытаться представить, как это звучит, а потом проверять себя, проигрывая мелодию на рояле. Профессиональные музыканты могут воспроизводить внутренним слухом даже сложные оркестровые партитуры. Без этого умения нельзя, например, стать дирижером. А теперь вернемся к «цветному слуху». Он был не только у Римского-Корсакова. У многих музыкантов определенные тональности вызывают ассоциации с определенным цветом. Ассоциации эти имеют субъективный характер. То есть у разных музыкантов одна и та же тональность может вызвать различные цветовые впечатления. Но есть, по-видимому, и общие закономерности.

Так, наверное, не случайно, многие мрачные, скорбные произведения написаны в тональности си минор, а радостные, солнечные - в ре мажоре. Проблемами связи звука и цвета заинтересовался Скрябин. Одно из его произведений, симфоническая поэма «Прометей», даже задумано как не только музыкальное, но и цветовое. Музыка в нем должна сопровождаться цвето-световыми эффектами..