Предлог

(грамм.) — неизменяемая частица, служащая для более точного определения значения глагола или падежа. Первоначальное вещественное значение П. Утрачено, но сохранились несомненные следы их прежнего склонения. Напр. Греч. Εν, ενι "в, на" (местн. Пад.), критское ενς, аттич. Ες, εις (с винит. Пад.) "в, на". Πέρι (местн. Пад.), παραί (дат. Пад.), παρά (instrum.), πάρος (родит. Пад.), русск. Вне (церковнослав. Въне — местн. Пад.), вон (наречие, церковнослав. Вънъ — винит. Пад.). Первоначально (как видно из санскр. Языка, где очень мало П., соединяющихся с падежами) П. Употреблялись только для более точного определения значения глагола (в смысле наречия). Отсюда развились две позднейшие их функции. С одной стороны, П. Мог примкнуть к глаголу. Таким образом образовались глаголы, сложные с П.

С другой стороны, П. Мог примкнуть к падежу. Отсюда образовались П., требующие, как мы обыкновенно говорим, определенного падежа. Что в действительности П. Не может управлять падежом, видно уже из того, что один и тот же П. Может соединяться с различными падежами и в зависимости от этого меняется и само значение П. Кроме того, в древнейшее время падеж без П. Мог обозначать то же самое, что позднее стало обозначаться падежом с П. Так например в русском языке местный падеж, который первоначально мог употребляться самостоятельно (например "Кыеве" — "в Киеве"), потом стал употребляться только с предлогами, отчего и получил название предложного падежа. Остатки первоначального состояния П. Сохранились в гомеровском языке, в явлении так называемого тмезиса (рассечения), которое состоит в том, что П., относящийся к глаголу, может быть отделен от него даже несколькими словами.

С точки зрения позднейшего языка, это явление представлялось как бы рассечением сложного глагола на две составные части. На самом же деле в гомеровское время процесс сложения П. С глаголом еще не закончился. Например εξ αρα δήτοι επειτα θεοί φρένας ωλεσαν αυτοί (Илиада VII, 360) — "стало быть сами боги погубили (εξωλεσαν) твой разум". Здесь П. Несомненно примыкает к глаголу. Но в предложении. Ξανθάς δ'έκ κεφαλης ολεσε τρίχας (Одиссея, XIII, 431) — "(Афина) погубила (его) русые волосы на голове" — П. Έκ примыкал к существительному. В аттическом наречии мы уже не встречаем простого глагола όλλυμι, а только с П. — εξόλλυμι, απόλλυμι, "гублю". Современный немецкий язык знает то же явление. Он отделяет некоторые ударяемые П.

От глаголов в главном предложении. В церковно-славянском языке глагол сложный с П. Требует того падежа, которого требует П. Например "когда народ напирал на него (теснил его)". Древнерусское. И того ся добьють (Лаврентьевская летопись) — "и до того бьют себя". Явление это объясняется тем, что здесь П. Еще не утерял своей самостоятельной силы в сложении с глаголом. Позднее, когда П. Уже слились с глаголами в отдельные слова, П. В таких сочетаниях начал повторяться и при зависящем от глагола существительном. Соединяясь с глаголом, П. Изменяет его значение. Сложный глагол может соединяться с таким падежом, с которым простой глагол не соединяется. Иногда значение глагола даже совершенно затемняется значением П. Так, например, санскр.

Yuj-, "соединять", может быть усилено еще П. Sam- (sam-yuj- "соединять вместе"). Точно так же и глагол bhid- "разделять" может быть усилен П. Vi- (vi-bhid- "разделять врозь"). Но затем появились глаголы sam-bhid-, "соединять", и vi-yuj-, "разделять", заменившие собой прежние простые глаголы. Образования эти подобны русскому глаголу "разъединять", который, очевидно, образовался тем же путем, под влиянием "соединять". В славянских языках П. В сложении с глаголами придают глаголу значение совершенного вида. Например делать — сделать, мереть — умереть. То же явление свойственно и другим языкам, только в меньшей степени. Например лат. Facere — "делать", conficere — "совершать, оканчивать" и т. П.См. B. Delbrück, "Vergl. Synt. D. Indg.

Spr." (I, 643—774. II, 146—170).Д. К..