Фанариоты

(от "Фанар", названия одного константинопольского квартала) — так назывались сначала несколько греческих, по преимуществу знатных семейств, уцелевших в Константинополе после водворения в Византийской империи османов. С конца XVII в. Фамилии некоторых Ф. (Панаиоти, Маврокордато) начинают все чаще и чаще упоминаться в истории дипломатических сношений Турции с европейскими державами. Оттоманское правительство привлекает Ф. К себе на службу, пользуясь их знаниями и талантами. В XVIII в. При французском и австрийском дворах фанариотами слывут уже вообще греки, занимающие в турецкой администрации высокие посты, невзирая на знатное или "худородное" свое происхождение. Ф.-сановники отличались, в общем, такою же продажностью, как и природные турки, но их ум, энергия и изворотливость ценились султанами чрезвычайно высоко.

Целый ряд ответственных должностей передавался из рода в род Ф., и так дело шло до самого начала греческого национального брожения в Морее и других греческих областях. Когда оно возникло, фанариотские фамилии почти все и почти без колебаний оставили благосклонное к ним правительство и перешли на сторону движения. Одни ознаменовали это более решительными действиями, другие — менее решительными. В последние годы XVIII в. В семье Ипсиланти развились два течения. Одно — реформаторское, представителем которого был старик Александр и которое считало возможным мирное сожительство турок и греков (на условиях самоуправления и т. П.). Другое — революционное, представителями которого являлись молодой Константин Ипсиланти и фессалиец Ригас.

Эти два течения сначала поделили Ф., группировавшихся вокруг семьи Ипсиланти, но вскоре революционное течение стало одолевать. Ригас и Константин Ипсиланти не были, однако, вполне между собою согласны. Ригас полагал, что будущие инсургенты должны надеяться лишь на Францию, только что провозгласившую принцип свободы и равенства. Ипсиланти возлагал все свои упования на Россию. Ригас старался составить гетерию — ассоциацию, которая бы объединила все оппозиционно настроенные круги греческого народа. Гетерия уже начала образовываться, когда во время агитационной поездки по Австрии Ригас был схвачен, выдан туркам и казнен (в 1798 г.). После его смерти гетерия несколько лет совсем бездействовала. Решительный толчок, ожививший гетеристов и в частности Ф., произошел в 1806 г.

Султан Селим III, повинуясь категорическим предложениям французского посла ген. Себастиани, вступил в союз с Францией, и русофилы Ипсиланти подверглись полной опале. Старика Александра арестовали, Константин бежал в Петербург (спустя несколько месяцев Александр Ипсиланти был казнен). Тильзитский мир разрушил все мечты Константина. Александр I, который сначала отнесся к нему довольно ласково, после свидания с Наполеоном уже не мог оказать ему активного содействия, ибо французский император смотрел на Ф. И их представителя весьма недружелюбно. "Я знаю его планы, — сказал Наполеон Александру, — он обманывает нас обоих, он действует только для своих химер". Разочарованный в своих надеждах, Константин Ипсиланти умер в 1816 г., когда брожение среди греков возрождалось с такою силою, о которой Ригас мог только мечтать.

С 1812 г. Одна за другою основывались гетерии, объединявшие под разными предлогами и в разных формах все активные силы греческой национальной оппозиции. Вскоре к "гетерии" стали относить всех членов этих организаций, и гетеристы считали себя принадлежащими к единому патриотическому братству. Гетерия Филиков была главным центром объединения. Кроме Ипсиланти, Ф., несмотря на свое далеко не туркофильское поведение последних лет, не были популярны между гетеристами. Знатные и богатые люди, они, тем не менее, не пользовались достаточным моральным кредитом, чтобы занять в гетерии руководящую позицию. Века близости к турецкой администрации поселили между ними и их соотчичами известное отчуждение. В начале 1820 г. Это отношение несколько изменилось.

Старший сын Константина Ипсиланти, Александр, стал во главе гетерии, и колоссальная популярность этого Ф. Выгодно отразилась на положении его товарищей по происхождению. Долголетняя война за освобождение Греции окончательно слила Ф. С остальными бойцами. См. Mendelssohn Bartholdy, "Geschichte Griechenlands von der Eroberung Konstantinopels durch die Türken im Jahre 1453 bis auf unsere Tage" (Лпц., 1870, т. I—II). Гервинус, "История девятнадцатого века от времени Венского конгресса" (СПб., 1868, т. V). "Δοκίμον περί της 'Ελλην. Έπαναστάσεως" (Афины, 1859, т. I—II).Евг. Тарле..