Птицы

В различных мифопоэтических традициях П. Выступают как непременный элемент религиозно-мифологической системы и ритуала, обладающий разнообразными функциями. П. Могут быть божествами, демиургами, героями, превращёнными людьми, трикстерами, ездовыми животными богов, шаманов, героев. Тотемными предками и т. П. Они выступают как особые мифопоэтические классификаторы и символы божественной сущности, верха, неба, духа неба, солнца, грома, ветра, облака, свободы, роста, жизни, плодородия, изобилия, подъёма, восхождения, вдохновения, пророчества, предсказания, связи между космическими зонами, души, дитяти, духа жизни и т. П. Типология птичьих образов в мифах охватывает не только реально существующие виды П., но и фантастических П.

(Анзуда в Месопотамии, Гаруды. У индийцев, Симурга, Варагны у иранцев, летающего Танифы у маори, Руха у арабов, Страха-Раха, Стратим-птицы, Ноготь-птицы, Ворона Вороновича, жар-птицы в русской традиции), или существ гибридной природы (сфинкс, химеры, сирены, горгоны, Пегас, грифоны, анчутка и т. П.), обладающих признаками П. (крылья, перья, умение летать).Ранние изображения П., имеющие сакральный характер, относятся к верхнему палеолиту (наскальная живопись и предметы т. Н. «мобильного» искусства). Для неолита характерны изображения (нередко в сочетании с солярными знаками над П.) птичьих кортежей или симметричных «птичьих» композиций, вотивных повозок с П. На рельефе из VI слоя Чатал-Хююка изображены головы двух коршунов, охватывающих женские груди, под ними - обглоданные коршунами кости (тема жизни и смерти).

На фресках VII слоя - стервятники с огромными крыльями и человеческими ногами, которые терзают безглавого человека. Ср. Также образ «коршуновзорой» горгоны, женщины с птичьим лицом у Гомера. Птичьи черты бабы-яги, албасты и др.На мировом древе или древе жизни место П. На его вершине. В качестве П. Мирового древа в каждой конкретной традиции обычно выступает наиболее царственная птица - чаще всего орёл, иногда обозначаемый как гром-птица (в сибирских шаманских традициях), реже некий обобщенный образ большой («главной») П., в отдельных случаях с фантастическими чертами. П. На мировом древе обозначает верх и в этом смысле противопоставлена животным классификаторам низа - хтоническим животным, прежде всего змее. Известно также противопоставление П.

Рыбам (в шумерском тексте «Дом Рыбы»), а у ряда сибирских народов - мамонту. Многие мифологические и сказочные тексты, а также произведения изобразительного искусства изображают поединок П. (орла) и змеи, в котором П. Выступает как пернатый помощник бога (чаще бога грома, чьим воплощением в ряде сибирских традиций рассматривается гром-птица) либо непосредственно противостоит змее. Мотив подобного поединка нередко сохраняет следы поединка бога и его противника, тем более, что птица вершины мирового древа (по преимуществу орёл) в разных традициях соотносится с громовержцем. Зевсом, Юпитером, Индрой, Перкунасом и др., но в реконструкции также увязывается с образом мирового древа (ср. Также связь П. С божественным напитком.

Похищение орлом сомы для Индры. Похищение Зевсом, действующим в виде орла, виночерпия Ганимеда и т. П.). В разных источниках встречается образ двух П., сидящих на вершине или верхних ветвях мирового древа справа и слева от вертикали ствола. В этих случаях П. Соотносятся с солнцем и луной, и вся схема может быть понята как род космологической модели. Такие композиции известны и в архаичном типе загадок о космосе, мировом древе или древе жизни (РВ I 164, 20-22). Вместе с тем в ритуальном плане эта пара П. Воплощает собой идею плодородия, благополучия, богатства. П. Выступают здесь как своего рода стражи богатства и гаранты правильности совершения ритуала. В частности, так могут быть истолкованы образы П. На брахмане (трансформация образа мирового древа) и на бархисе (жертвенной траве, на которой совершается жертвоприношение) в ведийском ритуале (ср.

РВ Х 114, 3). Трансформацией образа П. На мировом древе является и сказочный мотив. В награду за спасение птенцов в гнезде на дереве (дубе) от змея Орёл, Ворон Воронович, Ноготь-птица и т. П. Выносят героя из подземного царства, где он добыл живую воду, на землю (иногда П. Спасает героя вне связи с образом мирового древа. Ср. Мотив спасения орлом Вяйнямёйнена). Инверсией этого мотива можно считать индейский миф о разорителе орлиных гнезд, находящий параллели в некоторых евразийских сюжетах (у кетов, обских угров). Герой разоряет гнездо орла (ворона, попугая ара и др. Хищных П.) и добывает огонь. В этом же ряду стоит распространённый среди народов северо-восточной Азии и у американских индейцев мифологический сюжет, где чудесное средство (огонь, свет, солнце и т.

П.) добывает сама П. - орёл или ворон, выступая в этом случае как демиург (впрочем, известны версии, в которых ворон действует как исполнитель воли или двойник творца. Ср. Тунгусские мифологические представления) или культурный герой, а также как первопредок. Демиургическими функциями наделены также орёл и другие П., выступающие или как творцы вселенной (земли), или как родоначальники данной культурной традиции. Более специализирована роль в творении земли некоторых водоплавающих П. (гагара, нырок, утка и т. П.). Широко распространена версия ныряния П. (иногда многократного), поднятия ею со дна мирового океана ила, глины, из которых и возникает земля. В китайской традиции, по другой из версий, Цзянь-ди проглатывает два яйца, снесённые ласточкой, и рождает основателя иньцев Ци.

В Полинезии известен миф о божестве, которое в виде П. Спускается в воду и кладёт яйцо, давшее начало Гавайским островам. На островах Тихого океана распространён мотив птицы - посланца бога, оплодотворяющей камень или дерево, из которых возникают живые существа. П. Иногда выступают и как «вторичный» демиург или как помощник человека при «втором» творении.Широко распространены представления о П. Как о первопредках, тотемах племени. Пережитки фратриального тотемизма у австралийских племён сохраняются не только в мифологии, но и в названиях фратриальных объединений (фратрии Белого и Чёрного какаду, Клинохвостого орла и Ворона, Эму и др.). У тлинкитов на северо-западном побережье Северной Америки имелось две фратрии - волка и ворона.

В первую входили роды орла и пингвина, во вторую - ворона, гуся, филина. Существовали и племенные «птичьи» тотемы (в Африке известно племя с тотемическим названием «попугай»). «Птичья» тема отражается и в т. Н. Половом тотемизме (в австралийском племени курнаи тотемом мужской части считалась птица крапивник, в женской - синешейка). У дравидов тотемной П. Был воробей, у италийцев - дятел. В литературе высказывается мнение о тотемическом происхождении образа голубя в древнееврейской традиции, развитием которой является, видимо, и христианская тема голубя. Показательно, что в качестве тотемов выступают и «хорошие» («божьи») П. (голубь, орёл, лебедь, аист и т. П.) и П., которые, по крайней мере, во многих традициях квалифицируются как «плохие», несущие угрозу, пророчащие беду и т.

П. (ворон, сова, филин, воробей и т. П.), а также «непромысловые» П., мелкие П. (типа синешейки и крапивника). В ряде традиций орел выступает как «первоцарь» и учредитель иерархии, а также как эмблема власти, в частности царской (ср. Перья орла как атрибут и символ власти и роль изображений орла в геральдике). С другой стороны, орёл нередко начинает жреческую (и шаманскую) традицию (ср. Орлиные атрибуты шамана в ряде сибирских и африканских традиций. Когти, перья, крылья и т. П.). Как шаманские П. Известны также гагара, чайка, гусь, ворон, филин, сова. Весьма распространенным как в древних (Египет, Двуречье, Греция, Китай), так и во многих современных традициях является представление о душе в виде П. Обские угры считали, что у человека несколько душ.

Одна из них (т. Н. «уходящая вниз по реке душа») может принимать вид трясогузки, синицы, сороки, ласточки и др. П., другая - «сонная» душа (приходящая к человеку только во сне) предстаёт в виде «птицы сна» - глухарки, изображение которой помещается на детских колыбельках. Образ души-птицы в ряде случаев перекликается с образом птицы-вестника смерти. В одном из гимнов «Ригведы» изображается отчаяние человека при виде голубя, ходящего по очагу. Человек знает, что он умрёт. Как вестник смерти и символ души голубь выступает и в христианской традиции, а также у некоторых народов Средней Азии, североамериканских гуронов и др. В качестве символа души П. Выступают у эвенков, алтайцев, якутов, индейцев бороро в Южной Америке и др.

Иногда дифференциация шла ещё дальше. У тлинкитов душа утонувшего ребенка воплощалась в морскую утку. Душа младенца, задушенного матерью во время сна, - в сову и т. П. (у ряда американских племён П. - душа в раю или средство перенесения души в рай). В мифах, сказках, народных песнях, сфере гаданий, примет, суеверий отмечено огромное количество примеров превращения в П. Богов, героев, людей. В виде орла выступают Зевс и Дионис. Позднее с головой орла изображался евангелист Иоанн. В греческой мифологии известно также превращение Зевса в лебедя (при соблазнении Леды), Плеяд - в голубей, Прокны - в соловья, её сестры - в ласточку, мужа Прокны Тесея - в удода, Алкионы - в зимородка. Римский бог лесов Пик был превращён в дятла за то, что отверг любовь Кирки.

Для Древнего Египта характерно обилие птичьих изображений на знаменах, гербах и т. П. (сокол, чибис и др.) и образов богов-птиц. Был широко распространён культ сокола (или ястреба), бывшего формой воплощения Гора и его ипостасей. Сокол с распростёртыми крыльями был в Древнем Египте символом неба, воплощением бога Монту и считался священной птицей (в частности, олицетворением фараона). Священным считался и ибис, воплощение бога Тота (убийство ибиса, как и сокола, каралось смертью. В Абидосе обнаружено кладбище с захоронениями священных ибисов, 2 в. Н. Э.). Как воплощение богини - покровительницы Верхнего Египта почитался коршун. В Карнаке коршун рассматривался как ипостась богини Мут. «Птичью» кодовую версию, повествующую о борьбе сокола и змей, имеет и тема соперничества божественных братьев Гора и Сета, что отсылает к уже упомянутому мотиву поединка П.

И змеи, приуроченного к схеме мирового древа. В виде голубя - духа, который охранял Осириса, иногда изображалась Исида. В шумеро-аккадской мифологии птичьи черты имели Иштар, Адад, Ашшур, Тиамат и другие божества. Божество езидов Малаки-тауз изображалось в виде П., похожей на павлина. Почитание священных П. Было широко распространено в древнем Китае. Бог Шан-ди, приняв образ божественной П. (ласточки), чудесным образом зачал сына, ставшего родоначальником иньцев. Ацтеки вели происхождение бога Уицилопочтли от птички колибри (он изображался как человек с зелёным оперением на голове). Птичьи ипостаси и метаморфозы широко известны в сибирском ареале. Некоторые сыновья финно-угорского бога Нуми-Торума почитались в виде птиц (лебедя, гуся, ястреба).

Особенно широко представлены подобные превращения в фольклоре. Герой русских былин Вольга, охотясь на лебедей и уток, превращается в сокола. Сказочные девицы после купания обращаются в лебедиц, утиц или голубок (иногда это связано с утратой своей одежды и облачением в птичью). В птиц (сов, сорок и т. П.) могут обращаться и ведьмы, колдуны, злые духи. Вместе с тем П. И боги, герои, шаманы, люди связаны друг с другом не только возможностью метаморфоз, но и как атрибуты, символы, священные животные, с одной стороны, и их обладатели, повелители, хозяева - с другой. Ср. Связь Аполлона с лебедем и вороном, Афродиты - с лебедями и воробьями, Афины, Гермеса, Асклепия, Марса - с петухом, Юноны - с гусями и т. Д. В индийской традиции Вишну изображался с птицей, Кришна - с павлиньим пером.

В свите Брахмы был гусь, а в свите его жены Сарасвати - лебедь или павлин. В живописи итальянского Возрождения (Рафаэль и др.) распространен образ мадонны со щеглом - символом страстей, опалённости (такую же символику имеет и королёк). Связь богов, жрецов, людей с П. Проявляется и в мотиве проповеди (или беседы) среди П. (тибетская легенда о Будде, беседующем с птицами, проповедь святого Франциска птицам, получившая отражение в произведениях средневековой европейской живописи). Понимание птичьего языка в мифологии и фольклоре приписывается обычно персонажам, которые особенно близки к природе, часто обладают магической властью над нею. Мифопоэтические связи П. И человека иногда завуалированы или вовсе оттеснены в пользу других ассоциаций образа П.

(американская версия о превращении П. И камня, являющихся потомством солнца и луны, соответственно в женщину и мужчину, которые и стали производителями человеческого рода. П. Как передатчица откровения, отождествляемая с высшей мудростью, воплощение облаков, огня, солнца, громового раската в иранской традиции).П. Отведена значительная роль в ритуалах. Ср. Ритуальное убийство П. Как форму почитания божества с обликом птицы, например поклонение индейцев акагхемем Великому сарычу, сопровождавшееся убийством сарыча в храме. Праздник встречи весны, приуроченный к прилету первой весенней птицы, «открывающей» весну, землю, плодородие (в восточнославянской традиции характерна связь П. С вырием, заморской райской страной).

Выпускание птиц на волю, печенье ритуальных «птиц» из теста («жаворонки») и т. П. На рубеже весны и лета у многих европейских народов совершался обряд кумовства, знаком которого (напр., в южнорусском ареале) мог быть другой, более частный и специализированный обряд «крещения кукушки», кончавшийся иногда её похоронами. Исключительное место среди ритуальных (а иногда даже и деритуализованных и десакрализованных) миметических танцев занимают «птичьи» танцы. Т. Н. «утиный» танец, танцы орла и индюка у американских индейцев, русский вариант весеннего хоровода - «вутица», литовская детская игра «уточка», «журавлиные» танцы в Греции и др. Огромное количество образов и мотивов связано с П. В книжном животном эпосе (курочка Пинта и петух Шантеклер в «Романе о Ренаре»), в баснях, аллегориях, фаблио, апологах, в средневековых «Физиологах», в загадках, пословицах.

Птичья тема широко представлена в символике и эмблематике.Большое значение в мифопоэтических представлениях имеют образы и связанная с ними символика отдельных П. Аист символизирует в ряде традиций обилие, плодородие, долголетие, материнские чувства (и одновременно сыновнее почтение), предвещает благую судьбу, рождение детей (так же как и цапля).Воробей воплощает привязанность к человеку, меланхоличность, низость, драчливость, жадность, похотливость (в Китае воробьи - сверхъестественные вестники, у индейцев - образ изобилия).Ворона - символ ловкости, хитрости, коварства, всеядности, воровства, распространения молвы (так же как сорока). Впрочем, семантика образа вороны весьма различна. В Японии она - вестник и спутник ками (богов), образ сыновнего почтения.

В Греции - носительница плохих вестей, но символ долголетия, в Индии - вестник смерти, во Франции и Италии - птица, приносящая несчастье. У ирокезов - даритель зерна. В ряде традиций ворона - превращенная женщина (в греческой мифологии дочь фокидского царя Коронида). В ряде индейских традиций у вороны отмечаются черты громовой птицы (ее карканье ассоциируется с громом, блеск глаз - с молнией).Голубь выступает в ряде традиций как символ души умершего, небесный вестник. Древнейшие изображения голубя восходят к 6-5-му тыс. До н. Э. (находки в Арпачае, Северная Месопотамия). В христианской традиции голубь символизирует святой дух (иногда голубь и нимб или семь голубей). Голубь и лилия - благовещение. Двенадцать голубей ассоциируется с апостолами.

У древних евреев голубь - образ искупления. Голубь и ветвь оливы воплощают мир, обновленную жизнь, знак, данный Ною (ср. Участие голубя в истории потопа). В Китае с голубем связывают идею долголетия, бесстрастного исполнения сыновнего долга и т. П.Гусь в космогонических представлениях и соответствующих мифах нередко выступает как птица хаоса, но вместе с тем и как творец вселенной, снесший золотое яйцо - солнце (образ великого Гоготуна в египетской мифологии). В ряде языков понятия солнца и гуся передаются сходными языковыми элементами. В Китае гусь связан с небом и с принципом ян. Рассматривается как талисман, помогающий любви в браке. В гностической традиции гусь - воплощение святого духа, символ предусмотрительности и бдительности.

В средние века в Европе верили, что гуси являются ездовыми животными ведьм. В ряде сибирских традиций известен т. Н. «гусиный дух», ведавший судьбой. К идее бессмысленной глупости отсылает тема эзоповой басни об убийстве гуся, кладущего золотые яйца.Дятел символизирует в христианской традиции ересь и дьявола. Известен вариант римского мифа, согласно которому дятел вместе с волчицей участвует во вскармливании Рема и Ромула.Журавль в некоторых традициях выступает как вестник плодородия, приносящий дождь. В буддизме символизирует зиму. В китайской мифологической традиции журавли переносят по воздуху ангелов, сопровождают умерших, иногда с ними связана идея долголетия. В китайском искусстве журавль как одно из воплощений долголетия ассоциируется с кипарисом и сосной, в японском - с хризантемой и сосной.

Согласно распространённым в Индонезии поверьям, журавль рождается из скалы, омываемой морскими волнами. В христианстве символ доброй жизни, верности, аскетизма.Ибис в Древнем Египте почитался как священная птица. Считался воплощением Тота, символизировал рассвет, утро, так как, стоя в воде, он раньше других птиц приветствует рассвет (аналогична символика журавля и цапли). В европейской традиции ибис - зодиакальная птица, управляющая знаком Водолея, в христианстве - символ плотского желания, нечистоты, лености.Индюк (индейка) в ряде традиций символ глупости, чванства, напыщенности, всего внешнего, показного, но и гордости, высокомерия, иногда - неудачи. По одному из индейских мифов, когда земля была создана, но еще не затвердела, индюк, предупреждённый, что на землю садиться нельзя, был послан осмотреть её.

Однако, устав, он сел на полужидкую поверхность, стал бить крыльями, чтобы взлететь снова, и сделал весь рельеф земли неровным, образовав долины, холмы, горы. У индейцев майя индюк - распределитель дождя.Страус был в Древнем Египте эмблемой Маат и Шу. В древнем искусстве Двуречья и у арабов связан с демонами, одно из воплощений духа хаоса, существа драконьей природы (отчасти эта традиция присутствует в византийском и русском средневековье. Вместе с тем - сказочная птица, «мать всех птиц». Ср. Стратим-птица, Страфил(ь), Страхиль и т. Д. В древнерусской «Голубиной Книге»). В христианской традиции страус, напротив, - символ тех, кто полагает свою веру в боге.См. Также статьи Ворон Ласточка Лебедь, Орел, Павлин, ПетухЛит.

Афанасьев А. Н., Поэтическое воззрение славян на природу, т. 1-3, М., 1865-69. Фрэзер Дж., Золотая ветвь, 4, М., 1980. Соколова 3. П., Культ животных в религиях, М., 1972. Токарев С. А., Религиозные верования восточнославянских народов XIX - начала XX в., М.-Л., 1957;Страхов А. Б., Балтославянский миф о происхождении аиста и античные параллели, в сб. Balcano-Balto-Slavica. Симпозиум по структуре текста, М., 1979. Wensinck A. J., Tree and bird as cosmological symbols in Western Asia, Amst., 1921. Wilke G„ Weltenbaum und die beiden kosmischen Vögel in der vorgeschichtlichen Kunst, «Mannus. Zeitschrift für Vorgeschlchte», 1922, Bd 14. Roux J.-P., Faune et flore sacrées dans les sociétés altalques, P., 1966. Кнежевик С., Птиците во фолклорот и во симболиката kaj балканските народи, «Македонски фолклор», 1971, година IV, bpoj 7-8.

Broek R. Van den. The Myth of the phoenix according to classical and early Christian traditions, Leiden, 1972.В. В. Иванов, В. Н. Топоров.(Источник. «Мифы народов мира».).