Чичерин Борис Николаевич

Чичерин (Борис Николаевич) - известный юрист и философ. Родился в Тамбове в 1828 г. До 1868 г. Был профессором государственного права в Московском университете, в 1882 - 1883 гг. - московским городским головой. По выходе в отставку живет в своем имении (село Караул, Кирсановского уезда Тамбовской губернии). Принимает деятельное и плодотворное участие в работах тамбовского земства. Чичерин - один из наиболее выдающихся представителей не только русской, но и общеевропейской мысли. Нижеследующее изложение учений Чичерина о праве и государстве сделано (по возможности, везде собственными словами Чичерина) на основании его работ. "Областные учреждения России в XVII веке". (1857). "Опыты по истории русского права".

(1859). "Очерки Англии и Франции". (1859). "Несколько современных вопросов". (1861). "О народном представительстве". (1899). "История политических учений". (5 томов). "Собственность и государство". (2 тома, 1882 - 1883). "Философия права". (1901). "Курс государственной науки". (3 тома, 1894, 1896, 1898). "Вопросы политики". (1903). Общество состоит из лиц, а потому лицо, естественно, составляет первый предмет исследования. В физическом организме мы можем изучать строение и функции целого, независимо от тех клеточек, из которых оно слагается. Но в обществе устройство и деятельность целого определяется разумом и волей тех единиц, которые входят в его состав. В человеческих обществах главными определяющими факторами жизни и развития являются не слепые инстинкты, а разум и воля, которые по существу своему принадлежат не безличному целому, а отдельным особям.

Не общество, а лица думают, чувствуют и хотят. Поэтому от них все исходит и к ним все возвращается. Таким образом личность составляет краеугольный камень всего общественного здания. Не зная природы и свойств человеческой личности, мы ничего не поймем в общественных отношениях. Общественные науки обращают внимание главным образом на духовную сторону человека, на его духовный мир, источником которого служат разум и воля. Этими высшими способностями человек вступает во взаимодействие с себе подобными и на истекающих отсюда отношениях строится общежитие. Разум дает человеку возможность познавать общие начала и законы и носить в себе сознание абсолютного. Из этой способности вытекает, как необходимое логическое следствие, внутренняя свобода человека.

Он не связан никакими частными побуждениями, так как каждому такому побуждению может противопоставить не только бесконечное множество других побуждений, но и безусловно общий закон, господствующий над всеми. Напрасно противники свободы воли ссылаются на зависимость воли от мотивов. Из того, что воля определяется мотивами, отнюдь не следует, что она не свободна. Детерминисты утверждают, что выбор между различными мотивами руководится в свою очередь каким-нибудь мотивом. Но мотив для выбора, между различными мотивами - совсем не то, что первоначальный мотив. Один есть частное определение, другой - общее, один - непосредственное, другой - рефлектированное. Чтобы выбирать между различными мотивами, надобно от них отрешиться и над ними возвыситься.

Когда говорят, что действия человека определяются его характером, то вопрос переносится на совершенно иную почву. Тут уже не спрашивается, действует ли всегда роковым образом сильнейший мотив, а действует ли характер столь же роковым образом, как физические силы. Сами эмпирики признают, что наш характер зависит от нашей воли. Мы можем, употребляя соответствующие средства, совершенствовать свой характер. Существует теория, по которой истинная свобода есть только свобода нравственная и только с этой стороны человек заслуживает уважения. Произвольный выбор между влечениями есть зло, и поэтому здесь человек подлежит принуждению. Истинная свобода есть свобода добра, а не свобода зла. Эта теория, под предлогом уважения к свободе, отрицает свободу в самом ее корне.

Свобода имеет две стороны. Отрицательную и положительную. С отрицательной стороны она состоит в независимости от всяких чуждых ей определений - а следовательно, не только от чувственных влечений, но еще более от чужой воли. С положительной стороны свобода состоит в возможности определяться к действию по собственному побуждению, а не по внешнему ведению. Вот почему произвольный выбор действий составляет существенную и необходимую ее принадлежность, без которой она лишается важнейшего своего элемента. Нравственная свобода перестает быть свободой, как скоро у нее отнимается произвол, то есть возможность противоположного решения. Свобода добра неизбежно сопряжена со свободой зла, одна без другой не существует.

Личность, как прекрасно доказал Кант, сама по себе есть цель и не может быть употребляема как средство для посторонних ей целей. Из требования внутренней свободы неизбежно вытекает, как логическое его последствие, требование свободы внешней. Но тут мы встречаемся с серьезным вопросом о границах этой свободы, и он приводит нас к вопросу о праве. Человек есть существо общежительное и только в обществе может развивать все свои силы и способности. Каким же образом возможно общежитие, если каждая личность обладает свободой и стремится расширить границы проявления этой свободы. Является необходимость определить, что принадлежит каждому, разграничить области свободы, так, чтобы свобода одного не мешала бы свободе остальных, чтобы сильнейший не превратил бы других в орудия для осуществления посторонних им целей, чтобы каждая личность могла свободно развиваться и чтобы были установлены твердые правила для разрешения неизбежных при совместном существовании споров.

Таково происхождение права. Оно возникает уже на первоначальных ступенях человеческого общежития и идет, разрастаясь и осложняясь, до самых высших. Право есть взаимное ограничение свободы под общим законом и составляет неотъемлемую принадлежность всех человеческих обществ. Слово "право". Принимается в двояком значении. Субъективном и объективном. Субъективное право есть законная свобода что-либо делать или требовать. Объективное право есть самый закон, определяющий свободу и установляющий права и обязанности людей. Оба значения связаны неразрывно, ибо свобода только тогда становится правом, когда она освящена законом, закон же имеет в виду признание и определение свободы. Основное значение имеет, однако, субъективное право.

Источник права не в законе, а в свободе. Право есть начало самостоятельное и поэтому в нем нельзя видеть лишь низшую ступень нравственности. Такое воззрение отводит праву подчиненное значение и делает его слугой нравственности, что ведет в конце концов к самым ужасным последствиям, совершенно уничтожающим свободу, а именно к насильственному, принудительному осуществлению нравственных начал. А так как принудительная нравственность есть безнравственность, то признание права принудительной частью нравственности есть, очевидно, contradictio in adjecto. Этой теорией освящались самые вопиющие насилия над личностью..