Миф

(от греч. Mythos - слово, сказание, предание) - сказание, воспроизводящее в вербальной форме архаические верования древних (и современных первобытных) народов, их религиозно-мистические представления о происхождении Космоса, явлениях природы и событиях социальной жизни, деяниях богов, героев, демонов, "духов" и т.д. Традиция исследования М. Восходит к антич. Философии, где сформировалось весьма критическое отношение к антропоморфным верованиям древних. Рассматривая М. Лишь как правдоподобные объяснения, Платон тем не менее нередко использовал их в качестве архаичной формы мысленного эксперимента, которую он противопоставлял рассуждению. Аристотель объяснял появление М. Чувством удивления людей перед необычными явлениями и, по-видимому, также не придавал им серьезного познавательного значения.

В последующие исторические эпохи отношение филос. Мысли к М. Существенно варьировалось - от попыток реанимировать древнюю мифологию и дать философско-теологическую интерпретацию мифологическим образам (неоплатонизм) до просветительской критики (эпикурейцы, скептики), отрицавшей существование божеств и даже находившей прототипы их образов в реальных исторических персонажах прошлого. В эпоху Возрождения антич. М. Служили одним из источников гуманистических идей. Фр. Просветители 17-18 вв. (Б. Фонтенель, П. Бейль, Вольтер, Д. Дидро), напротив, видели в мифологических представлениях лишь проявления предрассудков и суеверий, рассматривали их как результат сознательного обмана со стороны жрецов, заинтересованных в укреплении своего авторитета.

Только в кон. 19 в., благодаря достижениям психологии и социогуманитарных наук, а также все более интенсивным контактам европейцев с первобытными народами, М. Становится объектом специальных исследований, ориентированных на поиск первооснов человеческой культуры.К.-л. Универсальной всеобъемлющей теории М. К настоящему времени не разработано. Однако на протяжении 20 в. Выдвинуто довольно много концепций, где различные аспекты М. - его структура, функции, происхождение, характерная для него бессознательная диалектика развертывания мысли и т.п. - исследуются с различных т.зр. Согласно культурно-исторической теории, разработанной англ. Этнографом и антропологом Дж. Фрэзером, М. Представляет собой воспроизведение в вербальной форме содержания древних ритуалов.

Фрэзер пытался связать многие М. (в частности, т.н. Аграрные) со сменой верховной власти, интерпретируя их как изложение универсального ритуала убийства старого жреца и замены его новым жрецом, обладающим магической силой, которая позволяет обеспечить первобытному коллективу богатые урожаи.Часто полемизировавший с Фрэзером фр. Психолог Л. Леви-Брюль отталкивался от разработанной Э. Дюркгеймом концепции "коллективных представлений" и рассматривал М. Как феномен "пралогического" мышления. Такое мышление подчиняется "закону партиципации" (или сопричастия), который управляет ассоциациями и связями представлений в первобытном сознании и мышлении и предполагает существование различных мистических форм трансляций свойств от одного объекта к др.

Путем соприкосновения, заражения, овладения словом, ритуальных действий и т.д. Согласно Леви-Брюлю, М. Воспроизводит когнитивные особенности "пралогического" мышления, специфику восприятия древними народами пространства и времени, присущие им представления о кругообороте рождения и смерти и т.д.Наряду с культурно-историческим и социально-психологическим подходами в нач. 20 в. Формируется психоаналитическая концепция М., в которой содержание мифологических представлений интерпретируется как результат воспроизведения вытесненных в бессознательное неприемлемых для субъекта мыслей, сексуальных влечений. Согласно З. Фрейду, в основе устойчивых, часто повторяющихся мифологических сюжетов лежит эдипов комплекс (т.е.

Эмоциональные отношения между матерью, отцом и детьми), который порождает чувство вины у победивших сексуальных конкурентов, приводит к обожествлению образа умерщвленного отца и формированию элементарных норм морали. Поскольку содержание бессознательного может проявить себя лишь косвенным образом - в сновидениях, оговорках, забываниях и т.д., то типичные мифологические сюжеты, образы и символы должны совпадать с символикой и сценариями сновидений. Фрейд, в частности, ссылался на сравнительные исследования О. Ранком М. О рождении героя, где центральную роль играет бросание в воду и спасение из воды. Ранк открыл, что это - изображение рождения, которое практически полностью совпадает с аналогичными сценариями сновидений.Однако, как показал британский антрополог Б.

Малиновский, эдипов комплекс и чувство вины не могли возникнуть в матриархальном обществе, где ребенок воспитывался братом матери. Поэтому эта гипотеза Фрейда не может служить универсальным ключом к пониманию истоков М. (и человеческой культуры вообще). Малиновский, в свою очередь, предложил рассматривать М. В неразрывном единстве с ритуалом и древней магией. В силу особенностей архаического мышления М. Одновременно выступает здесь и как ритуал, и как его вербальная репрезентация. Соответственно и ритуал может быть интерпретирован как "единство слова и дела", М. И действия. В первобытных коллективах М. Выполняет важную функцию регулятора социального поведения, он устанавливает связь между прошлым и настоящим, гармонизирует отношения внутри общества и т.д.Психоаналитическая концепция М.

Получила дальнейшее развитие в работах К. Юнга. Он, в частности, предположил, что наряду с индивидуальным бессознательным существует также и более глубинный (идентичный у всех людей) пласт человеческой психики, который он назвал "коллективным бессознательным". Содержащиеся здесь "архетипы" (напр., мифологические образы круга, креста, квадрата, числа четыре и т.д.), по его убеждению, сами по себе непредставимы, пусты и чисто формальны, в них нет ничего, кроме возможности представления, которая дана априори. Содержание М. Сводится к "архетипам", которые как "присутствующая форма", как часть наследственной структуры психологического бытия отражают генетическую и генно-культурную предрасположенность людей к образованию соответствующих мифологических образов и символики сновидений.Под влиянием психоаналитических теорий бессознательного, а также структурной лингвистики - наиболее математизированной в сер.

20 в. Гуманитарной дисциплины - в 1950-х гг. Сформировалась структуралистская концепция М., которая рассматривала его как особым образом структурно упорядоченную форму архаического мышления. К. Леви-Строс впервые высказал и тщательно обосновал ставшую впоследствии классической мысль о том, что М. Как ментальный феномен обладает бессознательной структурой, а различия касаются лишь материала образов, которыми он оперирует. Анализ Леви-Строса (как и ряда исследователей до него) показал, что архаическое мышление довольно активно и свободно манипулирует весьма обширным набором оппозиций, противопоставлений, исходным материалом которых обычно выступают конкретные образы животных, растений, предметов, небесных светил и др.

Природных объектов, а также общие свойства (категории), признаки, форма и т.д. Эти оппозиции, а их корни уходят в древнюю магию, располагаются на различных уровнях сознания и взаимодействуют между собой. Дихотомия сакрального и профанного (божественного и земного) - наиболее универсальная, она пронизывала все сферы мировосприятия древнего человека и определенным образом структурировала все прочие полярные противопоставления, менее универсальные, - напр., космические ("правое - левое", "высшее - низшее", "ночь - день", "жизнь - смерть"), этические ("добро - зло"), этнические ("мы - чужеземцы"), мифологические ("близнецы - антагонисты") и т.д. Поясняя бессознательную диалектику М., Леви-Строс, в частности, отмечал, что М.

Обычно оперирует противопоставлениями и стремится к их постепенному снятию - медиации. Цель М. Состоит в том, чтобы представить логическую модель для разрешения некоего противоречия, что невозможно, если противоречие реально. Это приводит лишь к порождению в его структуре бесконечного числа слоев. М. Будет развиваться как бы по спирали, пока не истощится породивший его интеллектуальный импульс. Пытаясь разрешить исходное противоречие (напр., между "верхом" и "низом"), М. Заменяет его более узкой оппозицией (в данном случае "земля - вода"), а затем еще более узкой и т.д. Противоречие, однако, остается неразрешенным, и поэтому задача М. В конце концов сводится к доказательству верности обоих членов оппозиции. Т.е., если, напр., А отождествляется с сугубо негативной функцией, а В - с позитивной, то в процессе медиации В оказывается способным принимать на себя и негативную функцию.

Т.о., согласно Леви-Стросу, прогрессирующая медиация постепенно ведет к замене более отдаленных и абстрактных полюсов более близкими и конкретными, пока, наконец, не будет найден символический медиатор, семантические ресурсы которого позволят совместить противоположности, что, собственно, и отвечает цели М. - снять исходное противоречие. Среди прочих направлений в исследовании М. Следует отметить концепцию неокантианца Э. Кассирера, рассматривавшего М. Как "символическую форму", а также работы М. Элиаде, в которых было проанализировано характерное для М. Восприятие времени и пространства. В последние десятилетия 20 в. Получили все более широкое распространение и признание эволюционно- эпистемологический и тесно связанный с ним когнитивный подход к М.

Здесь М. Интерпретируется как представленный в вербальной форме феномен архаического, преимущественно пространственно-образного мышления. Эти подходы не только позволяют объяснить структурные особенности М. (напр., наличие здесь оппозиций, обладающих важным символическим значением, присущую М. Бессознательную диалектику разрешения противоречий и т.д.) как результат правополушарных мыслительных стратегий, но и проливают дополнительный свет на когнитивные механизмы мифотворчества, на их связь с верой в сверхъестественное. С позиции этих подходов получают объяснение многие данные, касающиеся М., полученные др. Направлениями, в частности тот факт, что в силу присущей архаическому мышлению магии слова содержание М.

Воспроизводит ритуалы и магический "опыт" первобытных народов. Однако необходимо учитывать, что мир М. Явно не ограничен лишь этими узкими рамками. В качестве источников весьма разнообразных мифологических символов, образов и сюжетов, по-видимому, выступали не только архетипы бессознательного, обнаруживавшиеся в результате применения специальной психотехники, которой весьма эффективно владели жрецы, колдуны и шаманы первобытных обществ, но также и сюжеты сновидений. Характерное для архаического, преимущественно образного мышления абсолютное доверие к показаниям органов чувств, скорее всего, распространялось и на сюжеты, воспринимаемые "наблюдателем" в состоянии сна. Поэтому древний человек верил в реальное существование фигурирующих в сновидениях иллюзорных персонажей, событий, сценариев точно так же, как он верил в реальное существование объектов и событий окружающей среды.

Т.о., наши древнейшие предки первоначально были избавлены от необходимости как-то дифференцировать естественное и сверхъестественное - мир сновидений (как и мир М.) вполне мог представляться им таким же естественным, как и внешний мир, который могли населять "невидимые" в состоянии бодрствования "души" умерших родственников, вождей, животных и т.п., наделенные глубоким сакральным смыслом.Фрейд З. Тотем и табу. М. Пг., 1923. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М., 1994. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1995. Меркулов И.Л. Когнитивная эволюция. М., 1999.И.П. Меркулов.