Лжеца Парадокс

- один из наиболее известных логиче­ских парадоксов. В простейшем его варианте человек произносит одну фразу. «Я лгу». Или говорит. «Высказывание, которое я сей­час произношу, является ложным». Или. «Это высказывание лож­но». Если высказывание ложно, то говорящий сказал правду и, зна­чит, сказанное им не является ложью. Если же высказывание не является ложным, а говорящий утверждает, что оно ложно, то его высказывание ложно. Оказывается, таким образом, что, если гово­рящий лжет, он говорит правду, и наоборот. Традиционная лаконичная формулировка парадокса гласит. Если лгущий говорит, что он лжет, то он одновременно лжет и говорит правду. В ср. В. Была распространенной такая формулировка «Л.» п. «Ска­занное Платоном - ложно, — говорит Сократ.

- То, что сказал Сократ, — истина, - говорит Платон». Возникает вопрос. Кто из них высказывает истину, а кто — ложь. Открытие «Л.» п. Приписывается древнегреческому философу Евбулиду (IV в. До н. Э.). Оно произвело громадное впечатление. Философ-стоик Хрисипп (ок. 281-208 до н. Э.) посвятил ему три книги. Некто Филет Косский, отчаявшись разрешить парадокс, покончил с собой. Предание говорит, что известный древнегре­ческий логик Диодор Кронос (ум. Ок. 307 до н. Э.) уже на склоне лет дал обет не принимать пищу до тех пор, пока не найдет реше- ние «Лжеца», и вскоре умер, ничего не добившись. В древности «Лжец» рассматривался как хороший пример двусмысленного выражения. В ср. В. «Л.» п. Был отнесен к т. Наз. «неразрешимым предложениям» и сделался объектом систематического анализа.

Особым вниманием «Л.» п. Пользуется в современной логике. Нередко он именуется «королем логических парадоксов», ему по­священа обширная научная литература. И тем не менее, как и в случае многих других парадоксов, остается неясным, какие имен­но проблемы скрываются за данным парадоксом и как следует избавляться от него. Чаще всего «Л.» п. Считается характерным примером тех труд­ностей, к которым ведет смещение двух языков. Языка предметно­го, на котором говорится о лежащей вне языка действительности, и метаязыка, на котором говорят о самом предметном языке. В повседневности нет различий между этими языками. И о дей­ствительности, и о языке говорится на одном и том же языке. Если язык и метаязык разграничиваются, утверждение «Я лгу» уже не может быть сформулировано.

Проблемы, связывавшиеся на протяжении веков с «Л.» п., ра­дикально менялись в зависимости от того, рассматривался ли он как пример двусмысленности, или же как выражение, внешне пред­ставляющееся осмысленным, но по своей сути бессмысленное, или же как образец смешения языка и метаязыка. И нет уверенности в том, что с этим парадоксом не окажутся связанными в будущем и другие проблемы (см. Антиномия)..