Грубер Венцеслав Леопольдович

Бывший профессор военно-медицинской акд., по происхождению немец. Род. В Богемии в 1814 г. Образование получил в пражской гимназии и Пражском унив. На первом же курсе Г. Начал заниматься анатомией столь усердно и успешно, что известный Гиртл, занимавший тогда в Праге кафедру анатомии, пригласил его в помощники, а затем и в прозекторы. В 1842 году он окончил университетский курс, а в 1844 г. Напечатал свою докторскую диссертацию ("Анатомическое исследование урода с двумя туловищами"). В 1846 г. Н. И. Пирогов (по поручению медико-хирургической академии) пригласил его преподавать анатомию студентам академии и заведывать ее анатомическим институтом. В 1847 г. Г. Приехал в СПб. Но то, что он здесь нашел, далеко не соответствовало его ожиданию.

Кафедры анатомии ему не дали. Анатомический институт был тесен, без всяких приспособлений для работ. Не было анатомического музея, инструментов, страшный беспорядок в занятиях со студентами и невозможность его устранить, даже материальная нужда и пр. Около трех лет Г. Старался правильно поставить учебное дело, но, потеряв надежду его упорядочить, углубился в собственные научные занятия и в продолжение 8 лет не заходил в препаровочную. Лекции же читал небольшому кружку лиц, интересовавшихся анатомией. Пирогов тогда не пользовался влиянием и ничего не мог сделать для Г. Только в 1856 г. За выходом Пирогова из академии Г. Сделался преподавателем практической анатомии и директором анатомического института, а в 1858 г.

Была учреждена для него кафедра описательной анатомии, обещанная ему 11 лет тому назад. С этого момента он уже не только выдающийся ученый, но и образцовый преподаватель, окруженный толпою учеников. Он читал лекции студентам, врачам, и если был требователен к своим слушателям, то и много им давал. Прекрасно читая лекции, он обставлял их множеством демонстраций. Только при нем сделались фактически обязательными для всех студентов 2 курса практические занятия по анатомии. Требовал повторных занятий для экзаменующихся на звание лекаря, доктора медицины. Допускал посторонних лиц к практическим занятиям и первый открыл доступ в секционный зал женщинам, посвятившим себя медицине. Выдавая свидетельства об окончании у него курса практических занятий по анатомии, он облегчал этим женщинам прием в заграничные университеты.

Около трети всего числа врачей в России были его слушателями. Только в 1871 г. Улучшились внешние условия занятий — был выстроен роскошный анатомический институт по его планам. При богатом анатомическом материале — через его руки прошло свыше 30000 трупов — он создал богатейший в России анатомический музей. В нем, напр., 10000 черепов. Что касается научных работ Г., то он поражает как их количеством, так и качеством. О нем выразился другой анатом (Лушка), что в тех областях, где работал Г., для исследований другого ничего не остается. Один перечень его работ составить несколько печатных листов — свыше 500 монографий, статей, рефератов. Печатал он их на нем. Яз. И издавал или за границей, или в "Бюллетенях" и "Мемуарах" нашей академии наук.

Одна лишь его работа появилась прямо на русском языке. Он открыл некоторые новые сосуды. Исследовал уклонения различных сосудов от нормального хода и дал числа относительной частоты этих уклонений. Исследовал слизистые сумки тела. Некоторые из них им впервые открыты. Открыл и описал некоторые новые кости, аномалии позвонков, числа ребер, ключицы. Открыл целый ряд новых мускулов, дал статистику различных вариаций мышц и мышечных групп в числе, форме и пр. Описал фасции шеи, форму и положение мужской грудной железы и случаи ее чрезмерного развития. Дал множество статей с новыми открытиями о гортани, положении брюшных внутренностей и пр. Особенное значение придает его исследованиям по анатомии человека сравнительно-анатомическая точка зрения.

То, что в организме человека мы рассматриваем как аномалии, уклонение, — у различных млекопитающих, птиц является как норма. Есть у Г. Работы по сравнительной анатомии, по патологической истории развития и по нормальной. Г. Был суров на вид, строг в своих законных требованиях, добр в обыденной жизни, откровенен до резкости в выражении своих мнений, необыкновенно трудолюбив и предан своему делу. Нередко он просиживал в анатомическом театре от 8 часов утра до 3 час. Ночи. Из товарищей он близко сошелся с С. П. Боткиным и И. М. Сеченовым. На русской службе он состоял в течение 45 лет, оставаясь австрийским подданным и немцем в душе. Умер на родине в сентябре 1890 г. Ср. Проф. Таренецкий, "В. Л. Грубер", и в "Трудах общ. Русск. Врачей" 1890 г., № 10-11, речь проф.

Ивановского по поводу смерти Г..