Занятие неприятельской территории

Во время войны имеет целью парализовать военные силы неприятеля и лишить его базиса для дальнейших военных операций. Этою целью З. Нашего века отличаются от практики прежних времен, когда З. Неприятельской территории считалось равносильным присоединению ее к владениям победителя. В настоящее время З. Превращается в присоединение лишь в силу завоевания (см.), выразившегося в мирном трактате или в акте о покорении. Из публицистов Ваттель первый стал проводить различие между З. Неприятельской территории в завоеванием ее. В период Наполеоновских войн различие это не признавалось даже в принципе. Позже оно начинает более или менее соблюдаться на практике. Брюссельская декларация 1874 г., не получившая, впрочем, международной санкции, содержит в себе обстоятельные постановления о военном З.

Юридическое обоснование военного З. Одни (профессор Мартенс, Бернье, Гелль) видят в самом факте занятия. Другие (Геффтер, Галлек) пытаются построить теорию военного З. На началах государственного права, для чего они вполне отождествляют З. С фактически возникшим правительством, пользующимся в стране всеми функциями законной верховной власти, насколько оно в состоянии отправлять их и насколько ему повинуется население. Третьи, наконец (гр. Комаровский, Даневский, Ривье, отчасти Блунчли), смотрят на военное З. Как на самостоятельный институт международного права и в частности — права войны. Власть оккупанта в занятой им территории не есть обыкновенная государственная власть. Она прежде всего существует не для народа и страны, а для достижения военных целей, дальше которых она и не должна идти, руководясь в своих действиях правом войны (см.).

Это право не допускает бумажного З. Провозглашенное воюющим, но фактически не осуществленное, З. Не устанавливает для территории никаких новых отношений. От З. Должно отличать и нашествие, т. Е. Кратковременное наступление на страну, вызываемое военными операциями и не соединенное с установлением правительственной власти. Согласно кодексу Института междунар. Права, "территория считается занятою, когда вследствие вторжения неприятельских сил государство, которому она принадлежит, фактически перестало проявлять над нею свою власть и противник его один оказывается способным поддерживать в ней порядок. Пределы проявления этого факта определяют объем и продолжительность З.". По мнению Института, оккупант обязан немедленно известить жителей как о территориальном пространстве З., так и о присвоенных им себе полномочиях.

Оккупант обязан принимать все зависящие от него меры для обеспечения общественного порядка и спокойствия, но не должен касаться ни политического строя, ни финансовой системы, ни гражданских прав населения, ибо власть его временна и условна (Корси, Гелль, Бернье, Ф. Мартенс). Права населения могут быть подвергнуты лишь временной приостановке и даже видоизменению, насколько этого требуют безопасность войска и интересы войны (Ривье, Даневский). В особенности это относится к свободе передвижения. По общему правилу, местные суды, уголовные и гражданские, продолжают свою деятельность. Но оккупант может признать население подсудным в известных отношениях своим военно-полевым судам и применять к нему свои уголовные законы.

Эти суды и порядок производства в них должны быть установлены законом, а не зависеть от усмотрения военачальников. Этой практики отчасти держались германские власти в войне с Францией 1870 г., слишком расширяя, однако, компетенцию своих судов, а также русские власти во время последней войны с Турцией (прокламация 1 июня 1877 г.). Полевые военные суды и русские полевые законы применялись к бунту, шпионству, истреблению и повреждению колодцев, путей сообщения и т. П. Мирное население не должно быть принуждаемо ни к принесению присяги неприятельской власти (что практиковалось в Семилетней войне, в войнах революции и Империи), ни к враждебным действиям, прямым или косвенным, против своего отечества (признано в приказе главнокомандующего русскими войсками от 12 апр.

1877 г.). Весьма спорен вопрос о том, может ли быть признано за населением занятой области право восстать с оружием в руках против оккупанта. На Брюссельской конференции Франция и второстепенные государства требовали признания за населением "безграничного" права на защиту своего отечества. Почти все франц. Писатели (Морен, Бернье) стоят на той же точке зрения, которой сочувствуют и другие (например проф. Эйхельман). Другие высказываются против восстания в занятой области, в интересах смягчения характера войны (Корси, Гелль). Практика войн XIX в. (особенно франко-прусской), кодекс Института и большинство писателей (Блунчли, Ролен-Жакмен и др.) исходят из того положения, что население, получив от оккупанта выгоды спокойствия и порядка и подняв затем против него оружие, нарушает свои обязанности по отношению к оккупанту, вследствие чего оно подлежит не только законам войны, но и военно-полевым законам оккупанта.

Наконец, есть писатели (граф Комаровский, Даневский), которые держатся середины и стремятся установить те исключительные условия, при наличности которых восстание оккупанта не должно рассматриваться как преступление. Они признают восстание в занятой области правомерным. 1) если З. Существует более на бумаге, чем в действительности (по аналогии с фиктивною блокадою), 2) если оккупант требует от местного населения действий, враждебных отечеству, или принесения присяги, 8) если сам воюющий, занявший страну, не исполняет своих обязанностей по отношению к населению, не заботится о безопасности его, угнетает жителей поборами и т. П. Все движимые государственные имущества в занятой местности (капиталы, подати, оружие, запасы продовольствия и проч.) составляют законную военную добычу оккупанта и переходят в его собственность.

По отношению к недвижимым государственным имуществам за оккупантом признается лишь право пользования и притом не хищническим способом (Ривье, Корси, Даневский, брюссельский проект. Противного мнения Бернье, Ф. Мартенс и Блунчли). Местные налоги взимаются оккупантом (Даневский), но прежде всего он должен обращать их на покрытие местных нужд (Ривье). Общественная собственность (благотворительных, ученых и иных учреждений) неприкосновенна, но оккупант вправе управлять ею и контролировать ее расходование. Железные дороги, пароходы, телеграфные кабели, телефоны и т. П. Могут быть захвачены оккупантом и эксплуатируемы им в свою пользу, все равно, принадлежат ли они государству, общественным установлениям или частным лицам.

При заключении мира он должен возвратить их собственникам (жел. Дороги — вместе с подвижным составом). В противоположность практике древности и Средних веков частная собственность признается неприкосновенной (противное утверждают лишь некоторые англо-американские юристы). Практика допускает из этого общего начала исключения, из которых безусловно оправдано может быть только одно. Частная собственность, представляющая опасность для оккупанта, — напр. Оружие, военные снаряды и вообще все предметы, прямо служащие войне, — может быть им захвачена, но с тем, чтобы при заключении мира она была возвращена собственникам. Допускается обыкновенно чрезвычайное обложение жителей занятой области, от которых требуется представление жизненных припасов, подвод, лошадей и вообще предметов, необходимых оккупирующей армии (см.

Реквизиции), или же денежные уплаты (см. Контрибуции). Если З. Прекратилось помимо трактата, то с момента прекращения его сами собою восстановляются все юридические отношения и порядки и всякие права, принадлежащие в данной области государству, населению и частным лицам. См. Corsi, "L'occupazione militare in tempo di guerra e le relazioni internazionali che ne derivano" (2 изд. 1886). Bernier, "De l'occupation militaire en temps de guerre" (1884). Эйхельман, "Военное занятие неприятельской страны" (М., 1880). Гр. Комаровский, "Обзор современной литературы по международному праву" (Москва, 1887).А. Я..