Малая Азия И Смежные Области После Гибели Хеттского Царства

Разрушителями Хеттской державы явились «народы моря» — этнические группы, вероятно, по большей части, как и сами хетты, индоевропейские по своим языкам, но принадлежавшие к другим ветвям этой языковой семьи. Они включали предположительно жителей бассейна Эгейского моря, а также балканские по происхождению племена, названные в ассирийских источниках «мушки», а в лувийских («хеттских иероглифических») — «муска». Мы знаем, что эти племена дошли в XII в. До н. Э. До верхней долины Евфрата и здесь перешли к оседлости. Эти «восточные» мушки предположительно отождествляются с первыми носителями про то армянского индоевропейского языка. Сходящиеся здесь к Евфрату долины, которые во II тысячелетии до н. Э. Были еще населены лувийцами и хурритами, позже, по местным преданиям, считались очагом сложения армянского народа.

И не случайно как след былого долгого двуязычия в армянском языке ряд социально-бытовых терминов, связанных с горной оседлой жизнью в раннеклассовом обществе, а также названия местной флоры имеют хурритское или хуррито-урартское происхождение. Хотя армяне засвидетельствованы письменными источниками на нагорье, получившем от них свое название, лишь с VI в. До н. Э., однако в промежутке между XII и VI вв. На границах этого нагорья нам больше не известно ни таких исторических ситуаций, чтобы они позволяли думать о значительных этнических перемещениях, ни появления совсем новых этнических групп, которое могло бы объяснить резкое отлпчие индоевропейского армянского языка от всех других известных индоевропейских и неиндоевропейских древних языков Малой Азии, Армянского нагорья и Закавказья, кроме, быть может, одного лишь фригийского языка.

Однако нет также данпых, которые заставляли бы думать о появлении носителей протоармяиского языка на нагорье раньше чем в XII в. До н. Э. В частности, нередко предполагаемая генетическая связь между армянами и союзом племен Ацци-Хайаса, существовавшим с XV по XIV в. До н. Э. В долинах рек Чорохи и верхний Евфраг, ничем не подтверждается. Распространенный с недавних иор взгляд на протоармян как на автохтонов нагорья, основанный на большом архаизме их индоевропейского диалекта, почти сравнимого по архаизму с языками хетто-лувийскоп группы, нужно признать неосновательным по ряду причин. Назовем только две. Во-первых, из индоевропейских языков армянский ближе всего с греческим, фракийским, отчасти с фригийским и, далее, с индоиранскими, но весьма далек от хетто-лувийского.

Он вполне мог соседствовать первоначально (до XII в. До н. Э.) с носителями древнеанатолийских архаичных языков не с востока, а с запада, т. Е. По ту сторону Босфора и Дарданелл, где он и контактировал с протогреческим, фригийским и т. П. Если же предположить, что протоармяне были автохтонами нагорья, то хетто-лувийцы должны были издавна быть их непосредственными соседями, а их языки — являть гораздо больше сходных черт, чего не наблюдается. Есть только некоторая ограниченная группа слов, заимствованных в армянский из лувийского явно в позднейший период. Во-вторых, если бы протоармяпе были автохтонами нагорья, а хуррито-урарты — позднейшими пришельцами, то наблюдались бы заимствования в хуррито-урартский из армянского терминов для местной флоры, горной и сельскохозяйственной техники, специфических для нагорья социальных условий.

Этого также нет. Наоборот, именно такие термины в армянском языке доказуемо заимствованы из хуррито-урартского, из чего следует, что носители протоармяиского языка появились на нагорье значительно позже хуррито-урартов. «Восточные» мушки, по ассирийским данным, имели пятерых «царей» и, очевидно, состояли из пяти племен. Основным центром оседлости их было, по-видимому, царство Алзи (арм. Агдзник) у слияния рек Арацани (Муратсу) н верхний Евфрат (Карасу). Ассирийские источники называют Алзи также «Страной мушков». Вероятно, однако, что территория расселения восточных мушков в X—IX вв. До п. Э. Была шире, простираясь от гор севернее истоков р. Тигр до гор Тавра западнее верхнеевфратской долины. Следует заметить, что термин мушки применялся не только к племенам, появившимся на верхнем Евфрате в XII в.

До н. Э. Тот же самый термин («западные» мушки) впоследствии применялся ассирийцами, урартами и древними евреями также к фригийцам — народу, тоже пришедшему с Балкан, но осевшему не в долине верхнего Евфрата, а в центре малоазийского плато. Есть несколько древнегреческих традиций о приходе фригийцев (тех, которых называли также западными мушками) в Малую Азию. Более достоверной следует признать ту, согласно которой фригийцы пришли в Малую Азию с Балкан значительно позже Троянской войны( Вместе с племенем мисов, т. Е., вероятно, в начале X в. До н. Э. Заметим, что если ассирийцы называют «мушками» как «тшсточпых» мушков (протоармян?), так и «западных» мушков (фригийцев). То в «хеттских иероглифических», т. Е. Лувийских, надписях, по-видимому, различались первые (муска) от вторых (называемых также муса).

Этническое название мпсов (точнее. В соответствии с более древним греческим произношением, мюсов, греч. My sot) сохранилось еще и тысячелетием позже также в нынешней Болгарии, ка Балканах. Вероятно, именно оттуда один за другими прибыли и протоармяне («восточные» мушки, муска), фригийцы («западные» мушки, муса). И мисы. Отличие терминов муска и мyca зависит, возможно, от характерного армянского суффикса множественного числа -к, отсутствовавшего во фригийском п фракийском. К фракийским племенам, имевшим центр па Балканах, принадлежали и мисы (Mysol).). По сохранившимся надписям видно, что фригийский язык занимал в индоевропейской языковой семье промежуточное место между древнегреческим и протоармянским и, по-видимому, был близок к языку балканских фракийцев (может быть, и пеласгов), а также к балто-славянскому праязыку.

В течение XI—IX вв. До п. Э. Малая Азия очень медленно оправлялась после чудовищного потрясения, испытанного ею при падении Хеттской державы. Эта медленность объясняется не только разрушением большинства городов, сожжением сел н физическим истреблением немалой части населения. Она объясняется также тем, что по опустошенной территории еще долго двигались разные племена. С конца XIII по середину XII в. До н. Э. Через полуостров с запада на восток двигались «народы моря» и «восточные» мушки. В тот же период совершали встречное передвижение, видимо, абхазские и, возможно, уже и западные протогрузинские племена. Когда же эти движения привели Хеттское царство к падению, в образовавшийся вакуум устремились фригийцы, а затем и некоторые фракийские племена.

Однако каждая новая волна продвигалась не столь далеко на восток, как предшествующая, и протоармяпе осели в верхнеевфратской долине, фригийцы — в центре полуострова, а фракийцы — на его северо-западе (в X— VIII вв. До н. Э.). Наконец, в VIII в. До н. Э. На Малую Азию с запада через Босфор вторглись фракийские же конники-треры, но они, видимо, здесь вообще не осели. С востока передвижение западного протогрузинского населения в Южное Причерноморье продолжалось, видимо, до середины VIII в., а и конце VIII в. Через западные перевалы Большого Кавказа хлынули конники-киммерийцы. Античные авторы считали нашествие треров, киммерийцев, а позже и скифов явлениями одного порядка. О скифах же известно и по греческому историку Геродоту, и по характеру археологических находок в Закавказье (разнотипность домашней утвари в могильниках при однотипности оружия и т.

П. ), что они перевалили через Кавказ без женщин, а потом либо, уходили обратно, на север причерноморских степей, либо постепенно растворялись бесследно в переднеазиатском населении. Кроме того, в эти же века шло интенсивное заселение западного побережья Малой Азии мореходами-греками. В результате Малая Азия I тысячелетия до н. Э. Оказалась разделенной на следующие этнические области. Все западное (эгейское) побережье и отдельные участки северного (черноморского) и южного (средиземноморского) побережий, а также о-в Кипр занимали греческие города-государства. Северо-западный угол полуострова занимали пришедшие с Балкан и слившиеся с местным населением фракийские племена, центр полуострова — фригийцы, еще раньше пришедшие с Балкан и также, вероятно, отчасти смешавшиеся с хеттами.

На северо-востоке полуострова, в области Понт, жили абхазские и западные протогрузинские племена, в том числе халибы(Или халды (арм. Хагтик, урарт. Халиту), они же, вероятно, мосхи («мушкизированные» халибы).). Запад (кроме побережья), юго-запад и юго-восток полуострова населяли народности, являвшиеся потомками хетто-лувийцев II тысячелетия до н. Э. Важнейшей была самая западная из них — лидяне. Самая восточная, которую мы условно называем «иероглифическими хеттами», или, точнее, «иероглифическими лувийцами» (по письменности, которой они пользовались), вероятно, соприкасалась в верхней долине Евфрата с первыми пришельцами с Балкан еще в XII в. До н. Э.— «восточными» мушками, или протоармянами. Наконец, на Армянском нагорье жилы хурритьт (по окраинам) и родственные им урарты (в центре).

Начиная от верхнеевфратской долины и перевалов Тавра на востоке и вплоть до стен греческих городов на западе — на всей этой этнически пестрой территории в XI —IX вв. До н. Э. Царило запустение. Поселения существовали на старых городищах, но на значительно уменьшившихся площадях. Если здесь и возникали ранее VIII в. До н. Э. Какие-либо государства, то мелкие, слабые и неустойчивые и не оставившие памятников письменности. Но изменение условий жизни в Малой Азии определялось не только разорением страны при падении Хеттского царства и при последующих длительных племенных передвижениях. Не меньшую роль сыграли и коренные экономические сдвиги, на которые, между прочим, указывает возникновение новых, приморских торговых центров.

Речь идет о перестройке всей системы международного обмена, что, в свою очередь, было связано с открытием новых сырьевых ресурсов и с иссяканием старых источников сырья. Пожалуй, одним из важнейших факторов, вызвавших наступившие перемены, было открытие испанского (в начале I тысячелетия до н. Э.), а позже и британского олова. Вероятно, это открытие обусловило создание в Испании государства Тартесс (по-гречески), или Таршиш (по-семитски). Посредничество в торговле оловом между Тартессом и Передней Азией, надо думать, немало способствовало росту влияния городов финикийского побережья, а затем и финикийских колоний. Между тем восточные месторождения олова, которыми пользовалась ассирийская сухопутная торговля, теперь либо иссякли, либо с пими были утеряны торговые связи.

Находка новых богатых источников добычи олова позволила наладить свое производство бронзы не только в Малой Азии, но также и на Армянском нагорье и в Закавказье, где вплоть до последних веков II тысячелетия до н. Э. Довольствовались сплавом меди с мышьяком. Но вскоре в Передней Азии началась эра железных орудий. Очень важным оказалось то обстоятельство, что падение Хеттской державы положило конец хеттской монополии на добычу железа. Его начинают широко вывозить с полуострова в различные страны Передней Азии и Эгейского моря. Впервые освоив технологию железа, многие народы смогли затем постепенно найти и использовать ранее лежавшие втуне собственные железные месторождения (в том числе на Армянском нагорье), и новый металл из редкости, из материала для ценных поделок стал превращаться в массовое сырье для ремесленной промышленности.

Оказалось, что найти железную руду и применить ее для производства металла гораздо легче, чем найти годную для производства медь, и что новый металл, не требующий очень редко встречающегося в природе дорогого приплава — олова, несравненно доступнее и дешевле бронзы. Для ряда изделий бронза, однако, еще долго продолжала конкурировать с железом (так, для бритв, для оборонительного оружия, долгое время для накопечников стрел продолжали применять бронзу. Как материал для орудий и оружия она уступила только стали). В течение XI —IX вв. До н. Э. Главным источником железа оставалась северо-восточная Малая Азия. Вывоза железа отсюда было достаточно для того, чтобы в IX в. До н. Э. Передняя Азия перешла к железпому веку. К концу VIII в., например, в царстве Урарту скопились огромные склады уже более не используемых бронзовых мечей, кинжалов и секир.

Именно на торговле железом в это время расцвели главные наследники Хеттской державы — царство Мелитепа в долине верхнего Евфрата с центром в г. Мелид (ныне Малатья), принявшее древнее название «Хатти», и царство Каркемиш с династией, ведшей свою генеалогию от хеттских царей, тоже впоследствии претендовавшее на обозначение «Хатти» (В это же время у ассирийцев и у урартов обозначение «хетты» (Хатти, Хате), на которое претендовали эти и другие государства, стало в конце концов применяться ко всем народам к западу от Евфрата, включая евреев, финикийцев, арамеев, лувийцев и, видимо, также протоармян.), а также и другие мелкие государства на пути из Малой Азии в Сирию и Финикию и из Малой Азии в Верхнюю и Нижнюю Месопотамию.

Вступая из Финикии, Сирии или Месопотамии в верхнеевфратскую долину, этот торговый путь, проходя через царство Каркемиш и Мелитену и союзные им мелкие царства, разветвлялся. Одна ветвь вела через перевалы гор на северо-запад — к серебряным копям Понтийского Тавра и к железным рудникам, ревниво охраняемым полусказочными халибами. На северном ответвлении этого же пути, в Южном Причерноморье, в конце VII в. До и. Э. Возникли греческие торговые колонии — города Синода и Трапезунт, вокруг которых несколько позже образовалась федерация Понт, возглавлявшаяся Синопой и включавшая греческие колонии-порты Керасунт, Котиору, Трапезунт и, возможно, Фасис (в Колхиде, близ нынешнего Поти). Другая ветвь вела прямо на север — в долину р.

Чорохи и далее в Колхиду (ныне Западная Грузия). Третья — на северо-восток, в долину р. Аракс. По этим дорогам шли грузы железа, серебра, свинца, меди и бронзы, слюды, охры, полудрагоценных камней, а также золота, вероятно колхидского. Древняя Колхида, страна, куда, по преданию, еще в незапамятные времена плавали за «золотым руном» на своем корабле «Арго» греческие герои, находилась в долинах рек Чорохи (совр. Турция) и Риони (Грузия), но о том, что не только в легенде существовало колхидское золото, теперь свидетельствуют только два-три ассирийских и урартских упоминания о захвате золота на верхнеевфратском пути и на р. Чорохи. В I тысячелетии до н. Э.— вероятно, позже, чем в Колхиде,— были найдены богатейшие золотые месторождения в р.

Пактол на западе Малой Азии, в Лидии. Видимо, и с этой находкой связано оживление торговых связей материковой Греции с Малой Азией в первой четверти I тысячелетия до н. Э., а также рост благосостояния ионийских приморских городов. Надо полагать, что от этих городов еще до VIII в. Пролег торговый путь не только в Лидию, но и далее на восток — к рудным месторождениям северо-восточной Малой Азии. Из всех государств Малой Азии XI—IX вв. До н. Э. Мы осведомлены только о тех, которые лежали в горах Тавра и вдоль чорохско-верхнеевфратского пути. Наши данные происходят отчасти из ассирийских, а позже и урартских военных реляций, отчасти из «хеттских» (лувийских) иероглифических надписей местных царей. Эти надписи отличаются довольно скудным содержанием.

Их рельефные рисуночные знаки высечены на скалах и каменных сооружениях — воротах, плитах, статуях. Но о Колхиде, например, кроме легенды об аргонавтах, мы до VIII в. До н. Э. Ничего не знаем из письменных источников. Затем она дважды упомянута в урартских надписях — видимо, в связи с тем, что к тому времени она заняла бывшую территорию одного из хурритских царств — Страны таохов. Последнее, в свою очередь, по крайней мере с XIII—XII по VIII в. До н. Э. Занимало бывшие земли предгосударственного объединения XV—XIV вв. Хайаса (в долине р. Чорохи и на севере верхнего Евфрата). По соседству, в горах Понта, господствовали еще совершенно первобытные порядки и правы, красочно описанные в V в. До н. Э. Греческим философом Ксенофонтом, проходившим эти места с военным отрядом.

Цари Мелитены носили хурритские и дунайские имена, но в составе ее населения следует предполагать и протоармянский («восточномушкский») элемент. В удачные периоды она, возможно, имела владения и на левобережье верхнего Евфрата, где, повидимому, располагались обычно самостоятельные мелкие государства со смешанным населением. Имена царей были почти повсеместно лувийскими, что, конечно, не исключает наличия в составе населения этих царств и различных других этнических компонентов..