Брендан Биэн - Заложник

Разношерстные обитатели одного дублинского дома в этот вечер пребывали в состоянии болеенервном и оживленном, нежели обыкновенно. Хозяин, Мусью, выводил душераздирающие пассажина волынке. Проститутки женского пола цапались с наносящими ущерб их промыслу бывшимиюношами — Рио Ритой и Принцессой Грейс. Одна девочка устроила было скандал из-за того, что еёклиент оказался поляком, то есть коммунистом, но его фунты все же примирили добрую католичкус перспективой противоестественной связи. В комнате мистера Мэллиди застукали членаблаготворительного общества мисс Гилкрист и с позором изгнали, хотя было достаточно разоквзглянуть на эту особу, чтобы понять, что на жизнь она может зарабатывать чем угодно, тольконе своим телом.Солидные же патриоты Ирландской республики — Пат, чуть не сорок лет тому назад (на дворе,в смысле на сцене, год 1958-й) лишившийся ноги в достославных сражениях с королевскими войскамии с той поры состоящий управляющим при доме Мусью, и его подруга и помощница, отставнаясотрудница борделя Мэг — просто напряженно ожидали некоего события, коротая ожидание за беседойо житье-бытье.

Из этой беседы главным образом зритель и узнаёт, что это за дом, кто в нем живети что здесь должно было произойти нынче попозже вечером.Начнем с хозяина. Его отец был епископом (спокойно. Не настоящим — протестантским), а мать —ирландкой, и вот из-за этого последнего обстоятельства он как-то в юности вдруг осознал себявольнолюбивым кельтом. Принялся изучать ирландский язык, стал наряжаться в клетчатую юбкуи играть в кельтский футбол. В последовавшей за Пасхальным восстанием пятилетней войнес Англией он был то ли генералом, то ли капралом, а может, и адмиралом (Пат не видел большойразницы между этими званиями — звучат-то похоже). Чудное прозвание Мусью он принял, не желаяименоваться «мистером» — этим постылым словечком из словаря оккупантов.

Однако на стезеирландского патриотизма Мусью поджидали сплошные горестные разочарования, которые и подорвалиего рассудок, но не дух. Начать хотя бы с того, что его ирландский понимали только специалистыиз Оксфорда, но никак не соотечественники по матери, а в довершение всего вожди повстанцевза здорово живешь отдали англичанам шесть северных графств.После войны (а для него она продолжается и по ею пору) Мусью устроил в своем доме что-то вродезимних квартир для ветеранов Республиканской армии, но денежки-то нужны, и поэтому хозяйственныйПат за разумную плату стал пускать шлюх, воров и прочих подонков, каковые теперь и составлялиосновную массу квартирантов. Мусью, впрочем, свято верил, что все это — патриоты, пострадавшиеза верность идее.

О хозяине дома Пат держался двух твердых мнений, нимало не заботясь тем, чтоодно исключало другое. То Мусью у него оказывался несгибаемым борцом за ирландское дело,а то полоумным стариком, занятым совершеннейшей ерундой. Примерно таков же был и его взглядна теперешнюю деятельность Ирландской республиканской армии.Именно с деятельностью Ира и было связано событие, которого все ждали. Дело в том, чтона следующее утро в Белфасте должен был быть повешен восемнадцатилетний ирландец, застрелившийанглийского полицейского. В ответ на это зверство оккупантов Ира решила взять в заложникианглийского солдата и расстрелять его, если приговор в Белфасте будет приведен в исполнение. Какторжественно объявил Мусью, заложник будет содержаться в его доме.Наконец у дверей Пат увидел человека в полувоенной форме и со значком, оповещавшим встречныхо том, что его обладатель желает разговаривать только по-ирландски.

«Офицер Ира», — догадалсяПат. Так оно и было. Проведя рекогносцировку, офицер удалился, а вскоре по радио передали, чтов Ольстере с танцев тремя неизвестными похищен английский солдат. Немного времени спустя офицервозвратился в сопровождении двоих республиканских волонтеров и пленного, откровеннонедоумевавшего, кому и зачем понадобилось портить ему приятный вечер.Англичанин был совсем юн, звали его Лэсли, в армии служил без году неделя. К некоторомуразочарованию обитателей дома Мусью, его безусая физиономия не несла и тени звериного оскалаоккупационного режима, но это обстоятельство не уменьшило общего интереса к пленному. Первойдо Лэсли дорвалась мисс Гилкрист и преподнесла ему пачку вырезок из воскресных газет,посвященных неафишируемым подробностям из жизни королевского дома, но ему было мало деладо королевы, а до того, что пишут газеты, — и подавно.Мэг, впрочем, отнеслась к англичанину вполне по-матерински, сготовила обильный ужин и послалановую молоденькую служанку, Терезу, прибрать его комнату и перестлать постель.Тереза, деревенская девушка, только-только вышедшая из стен монастырской школы, оказаласьровесницей Лэсли — оба они были сорокового года.

Молодые люди запросто разговорились, и скоровыяснив, что война, ненависть и все такое — дела прошлые и никому не нужные, принялись болтатьо том о сем, рассказывать истории из детства. Из добрых чувств Тереза надела на шею Лэсли свойобразок с Богородицей, чтобы она помогла парню в предстоящих испытаниях. Уединениювосемнадцатилетних невольно поспособствовал офицер, ради конспирации наведший в доме суровуюдисциплину и приставивший часовых к дверям комнаты узника. О Терезе всепросто-напросто забыли…Когда про нее вспомнили и нашли у пленного, офицер забеспокоился, как бы она не донеслаполиции, но его уверили, что это невозможно, все входы и выходы под надежной охраной. Лэслипо-прежнему недоумевал, что это задумали ирландские чудаки, пока один из жильцов не показал емусвежую газету.

В ней сообщалось, что несмотря ни на что приговор убийце полицейского отмененне будет, а также что Ира был захвачен заложник, рядовой Лэсли Алан Уильямс, каковой в случаеказни ирландца будет расстрелян.Пат, Мэг и мисс Гилкрист сидели в комнате пленного и целеустремленно выпивали, Лэсли пел«Правь, Британия, морями!», а потом перешел на простые деревенские песенки. Подогретый пивом, Патболтал о своих боевых подвигах, весьма цинично живописуя бар-дак, творившийся во временаосвободительной войны. Мисс Гилкрист, эта, по выражению Мэг, тень усопшей проститутки, заметила,что не стоит плохо говорить об ирландцах в присутствии англичанина, но её быстро заткнули,а Аэсли пригласили к столу.Завязалась пьяная политическая дискуссия, и молодой англичанин даже признал вполне сволочнымодин поступок так называемую помощь королевы Виктории.

Голодавшей тогда Ирландии она послалав фонд поддержки пять фунтов, одновременно пожертвовав такую же сумму на приют для бездомныхсобак. Но как бы то ни было, настаивал Аэсли, это случилось давно, и с какой стати он долженгибнуть не за так. Пат в хмельном благодушии обещал, что в ближайшие пятьдесят лет ему стоитбояться смерти разве что от атомной бомбы.Помимо утешителей, у Лэсли вдруг нашлись и заступники в лице целой делегации проституток,возглавляемой Рио Ритой, Принцессой Грейс и мистером Мэллиди, которая потребовала немедленновыпустить заложника. Пат, в отсутствие офицера взявший на себя функции командира, выставилих вон, а потом, чтобы Лэсли с Терезой могли побыть наедине, выгнал прочь и всех остальных.Лэсли умолял Терезу пойти позвать полицию, убеждал её, что парню в белфастской тюрьме совсемне хотелось бы, чтобы Лэсли вслед за ним отправили на тот свет.

Тереза и не соглашалась,и не отказывалась. Молодые люди уже успели сговориться о встрече в следующую увольнительную,если, конечно, Лэсли удастся выбраться живым из этой дурной переделки, когда их разговор прервалофицер Ира, у которого на сей раз в руках был пистолет.Но тут послышался шум, выстрелы, свет погас. Офицер, Пат, Мэг и примкнувший к ним Мусью решили,что это полиция, однако, как оказалось, попытку насильственного освобождения предприняли мистерМэллиди, Принцесса Грейс и Рио Рита с соратниками. Пат и Мусью скоро сложили оружие, офицерс волонтером как-то стушевались и появились уже одетыми в женское платье, но были узнаныи арестованы по приказу мистера Мэллиди, как тут выяснилось, агента тайной полиции.Когда все стихло, на поле боя остался один убитый — английский солдат Лэсли Уильямс.

На его шееПринцесса Грейс в недоумении — неужто покойный был католиком. — заметила (заметил?) образок..