Борис Екимов - Холюшино Подворье

Славу самого крепкого хозяина на донском хуторе Вихляевском прочно удерживает одноногий бобыльХолюша, по паспорту Варфоломей Вихлянцев, семидесяти лет от роду. Вот и дожил он до того момента,когда дозволили-таки крестьянам, «чтоб всего поболее держали». А то ведь и на хитрости приходилосьинвалиду пускаться, лишь бы утаить поголовье скота в подсобном хозяйстве.Мало кто на хуторе помнил, что прежде жила в этом поместье работящая семья. Отец, мать, троесыновей и дочь. Две большие войны да годы лихолетья разметали их по жизни. Просторный двор некогдаобступали базы, сараи, кухни и другие постройки. Жила и плодилась здесь скотина, на зимнемдовольстве покоились корова-ведерница с телкой-двухлеткой и полугодовалым бычком, десяток коз дакозел Ерема, а с ними шесть овечек.

Мирно похрюкивали подсвинки да два десятка гусынь бродили подвору и табунок сытых индюшек с двумя индюками.В один из крещенских морозов обнаружил Холюша у себя на подворье след одноконных саней. Надеждына участкового-пьяницу никакой. На всякий случай сходил в колхозную контору — дежурная обещалапозвонить в районную милицию.И уж после Холюша спохватился. А все ли добро цело. Оглядел животину, порадовался. Овечки и козы сгустой, чистой шерстью. Ощупал Белобокую — должна была котиться. Проверил Белоухую — мечталстарик весь козий завод сделать с таким редкостных пухом, как у нее, — с голубым отливом.Но самой родной из всей животины была Зорька. Шел ей десятый год, и вела она свой род от далекой,легендарной Звезды — праматери удоистых, «едовых» коровок.

Годы Зорькины вышли, пора было менятьеё, и вот скоро она снова должна была отелиться…Осмотр места происшествия районная милиция произвела на следующее утро. Растроганный Холюшастал приглашать обоих блюстителей порядка к столу. Один из них будто только и ждал этого.Оказалось, Егор — свояк потерпевшего, муж внучки родной Холюшиной сестры Фетиньи, живущей вгороде.Егора не смутила мерзость запустения Холюшиного жилища, в котором орудуют мышиные орды, непогнушался он отведать под водочку хозяйской яичницы с салом и выслушал немудреный рассказ прожитье-бытье. «Кажеденно в работе… Делав да делов. Руки обрываются…» Поразили Егора масштабыХолюшиного хозяйства. Он и жалел старика, и уважение к нему почувствовал. И вдруг его осенило.

Вгороде неподалеку от них домик с огородом продается за пять тысяч, вот бы Холюше туда перебратьсяда зажить вместе с Фетиньей и её старшей дочерью, которые бедствуют от притеснений другого зятя.Милицейский «газик» с гостем укатил, а на Холюшу навалилась еще одна забота — опросталасьБелобокая. Уже поздней ночью вспомнил Холюша про Егорове предложение и решил настоять на своем:«Немыслимо глупо бросать такое поместье и идти на чужую сторону. Будем жить вместе здесь!..»Вечером следующего дня воры снова заявились к Холюше. Когда на его крик подоспели соседи, тообнаружили, что дома у него все перевернуто вверх дном, а сам хозяин распростерт на забазье.Холюшу лишь оглушило. В доме он очнулся и первым делом оглядел замки на сундуках в горнице.

Акогда обнаружил пропажу гармошки из красного угла, вновь потерял сознание. Злые языки утверждали,что именно в ней хранил он свою немалую наличность.Но никакая беда не могла избавить от привычных забот. К утру Холюша еле-еле поднялся. В полденьЕгор с напарником были у пострадавшего. Тот отвечал на расспросы, плакался, а вот сколько вгармошке было денег, вспомнить не мог!Егор переделал все Холюшины дела, а на приглашение переселиться в Вихряевское ответил отказом —у него служба и семья, а здесь ни школы, ни больницы. И Фетинье назад хода нет. Впрочем, если Холюшене хватит на переезд денег, Егор обещал помочь. Оставшись один, Холюша впервые за многие годы немог заснуть. Мысли его были о том, что уезжать надо.Воры остались не пойманы, а визиты Егора участились, домик в райцентре Холюша одобрил и тут жепо-хозяйски решил, что на подворье поставит для скотины новые крепкие базы.

Егор категорическиотверг эти планы. Где корову пасти и где сено косить. Старый сад конечно же отберут. Так что вывододин — хозяйство ликвидировать. Пора отдыхать — в домино играть, в карты.После очередной бессонной Холюшиной ночи переезд стал делом решенным. За дом Холюша заплатилразом. Скотина и птица распродавались «на ура». Перевезли мебель. Приближалась весна иокончательный переезд. Осталось найти покупателя на Зорьку. Новый колхозный агроном приехалторговаться вместе с Егором в тот момент, когда Холюша был явно не в себе.Вчера в ночь Зорька отелилась. Родилась новая Звезда — «все чисточко при ней, без поднесу!».Предание о прародительнице Зорькиного рода-племени воплотилось в этой телочке.Какой может быть торг, коли послал Холюше Господь напоследок такое счастье.

И разве можноперевозить телочку от такой травы и воды. К тому же еще и Белоухая принесла двух козочек…Егор глядел на него и не знал, плакать или смеяться.…Холюша умер в начале апреля. Ткнулся с черного крыльца в землю почернелым лицом. Нашли еговечером. После похорон подворье в одночасье опустело. На хуторе о Холюше иногда вспоминали, редкопо-доброму.А в середине мая колхозный электрик Митька в одной из глубоких песчаных пещерок обнаружилХолюшину гармошку. Она была до отказа набита бумажками. Эго были квитанции-обязательства напоставку государству молока, мяса, масла, яиц, шерсти, картофеля, жив-сырья и пушнины. «Народныйкоммисариат… Министерство финансов… Государственный банк… на основании постановления… Выобязаны… Квитанция № 328857 принято от Вихлянцева… в Фонд обороны страны на сумму руб.

Две тысячипятьсот… 16 августа 1941 года… 1937… 1939… 1952… 1960… 1975… Вы обязаны сдать молока базисной жирности (3,9 %)115 литров или масла топленого 4600…»Митька сжег всю эту «канцелярию», а гармошку закопал — от греха подальше. На хуторе купил ончетвертинку и отправился на Холюшино подворье….