Черноморские Проливы

Общее название Босфора, Дарданелл и расположенного между ними Мраморного м. Ч. П. Соединяют открытые моря (Средиземное, Адриатическое, Эгейское) с закрытым Черным м. (к-рое не имеет иного входа и выхода). Поскольку Ч. П. Очень узки (в Босфоре самое узкое место - 750 м, в Дарданеллах - ок. 1300 м) и "территориальная держава" (гос-во, к-рому принадлежит побережье проливов) может легко их "запирать" (т. Е. Не пропускать через них суда или же, пропустив одни суда, не пропускать другие), Ч. П. В системе междунар. Мор. Путей занимают особое правовое положение. Пока "территориальная держава" (Византия, а после завоевания в 1453 Константинополя турками - Османская империя) одновременно господствовала над всем черноморским побережьем и Черное м.

Ввиду этого было фактически ее внутр. Морем, режим Ч. П. Тоже считался внутр. Делом этой единственной в то время черноморской державы. Но к концу 17 в. Обстановка радикально изменилась. Петр I приступил к стр-ву Азовского флота и в 1696 взял Азов. Теперь уже не одна Турция, но также и Россия являлась черноморской державой. Поэтому и вопрос о мореплавании в Черном м. И Ч. П. Вышел за рамки внутр. Тур. Политики и приобрел междунар. Характер, составив впоследствии важную часть т. Н. Восточного вопроса.Т. О., история "вопроса о проливах" начинается на рубеже 17 и 18 вв. В ней можно различить 3 периода. 1) с кон. 17 в. До 40-х гг. 19 в., когда проблема мореплавания в Ч. П. Разрешалась преим. Двусторонними рус.-тур. Соглашениями. 2) От первого многостороннего соглашения о Ч.

П. (1841) до 1917. 3) От победы Великой Окт. Социалистич. Революции в России до наших дней.В первый период русская дипломатия стремилась открыть Черное м. И Ч. П. Для рус. Флота. Долгое время эти усилия (на Карловицком конгрессе 1698-99, в ходе переговоров о заключении Константинопольского мирного договора 1700 и переговоров о Белградском мирном договоре 1739) не приносили успеха. Лишь после тяжелого поражения в рус.-тур. Войне 1768-74 Турция была вынуждена по Кючук-Кайнарджийскому миру 1774 признать за Россией право торг. Мореплавания в Черном м. И Ч. П. Позднее Россия добилась от Турции такого же права для др. Гос-в (кроме воюющих с Турцией). Соответствующие постановления были включены, напр., в Адрианопольский мирный договор 1829 (см.

В ст. Адрианопольские мирные договоры). Турция признавала за Россией и право контроля за выполнением этих постановлений. Гораздо более сложным делом, чем открытие проливов для торг. Мореплавания, было для рус. Дипломатии урегулирование вопроса о проходе воен. Кораблей. Интересы безопасности Черного м. Требовали установления в Ч. П. Такого режима, к-рый, обеспечивая воен. Флотам Черномор. Стран надежную связь с открытыми морями, в то же время оградил бы эти страны от угрозы агрессии со стороны нечерномор. Держав. Этот принцип был четко сформулирован в 1802 канцлером А. Р. Воронцовым в ответ на претензии Франции, добивавшейся права прохода для своего воен. Флота через Ч. П. Такой же позиции придерживалась в то время и Турция. Не пропуская в Черное м.

Воен. Корабли нечерномор. Стран, она дважды, по русско-турецким союзным договорам 1799 и 1805, предоставила рус. Воен. Кораблям право прохода в Средиземное м. Турция признавала также необходимость совместной русско-тур. Обороны Черного м.Между тем нечерномор. Державы, в первую очередь Англия и Франция, стремились получить право неограниченного доступа в Черное м. Для своих не только торговых, но и воен. Судов с одновременным запрещением прохода через Ч. П. Рус. Воен. Флота. Но, поскольку открыто обосновать столь неправомерное требование не представлялось возможным, они, игнорируя особое междунар.-правовое положение Черного м., добивались "равенства" с Россией, т. Е. Либо полного открытия, либо полного закрытия Ч. П. Для воен. Кораблей всех стран.

Такая позиция создавала сверх того непосредств. Угрозу безопасности Константинополя и всей зоны Ч. П. Со стороны нечерномор. Держав.Под влиянием наполеоновской дипломатии Турция в 1806 отменила в нарушение союзного договора 1805 с Россией свободный пропуск русских кораблей через проливы. Вслед за тем во время рус.-тур. Войны 1806-12 Англия (хотя она была в начале войны союзницей России) навязала Турции договор (1809), к-рый под видом "древнего правила Османской империи" воспрещал пропуск через Ч. П. Воен. Кораблей любой иностр. Державы (см. В ст. Англо-турецкие договоры). Ункяр-Искелесийский договор 1833, фактически вновь установив русско-тур. Союз и подтвердив тем самым право прохода рус. Воен. Кораблей через Ч. П., обязал Турцию закрывать по требованию России Дарданеллы для прохода воен.

Кораблей др. Гос-в. Однако уже Лондонская конвенция 1840 (см. В ст. Лондонские конвенции о проливах) возродила "древнее правило Османской империи", лишив Россию преимуществ Ункяр-Искелесийского договора.Второй период истории вопроса о Ч. П. Открылся подписанием первого многостороннего междунар. Соглашения о Ч. П. - Лондонской конвенции 1841, к-рая подтвердила "древнее правило" и превратила его в междунар. Обязательство. Т. О., черномор. Державы, т. Е. Турция и Россия, утратили принадлежавшее им право самостоятельно, двусторонними соглашениями регулировать порядок допуска воен. Судов в Черное м. И выхода из него. Рус. Воен. Флот оказался запертым в Черном м. Запрещение же иностр. Воен. Кораблям проходить в Черное м. Не представляло для России значит.

Ценности, тем более, что оно предусматривалось лишь на мирное время. Между тем Турция, попадая во все большую зависимость от зап.-европ. Держав, стала делать для них изъятия из "древнего правила". Это явилось одним из важных побудительных мотивов, толкнувших царскую Россию в 1853 на войну с Турцией (см. Крымская война 1853-1856). Завершивший эту войну Парижский мирный договор 1856 сохранил установленный режим Ч. П. И воспретил России, под видом обязательства поддерживать "нейтрализацию" Черного моря, проведение эффективных мер для защиты своего черноморского побережья. В 1870 рус. Пр-во отказалось признавать статьи Парижского договора о "нейтрализации" Черного м. Лондонская конвенция 1871 санкционировала эту отмену.

Однако режим Ч. И. Был определен в этой конвенции почти на той же основе, что и в 1841. По-прежнему Ч. П. Считались в мирное время закрытыми для прохода всех иностр. Воен. Кораблей, в т. Ч. И русских (содержавшаяся в конвенции оговорка о праве Турции открывать проливы для "дружественных и союзных держав" могла быть использована против России). Та же система была сохранена Берлинским трактатом 1878 (см. В ст. Берлинский конгресс 1878).Вплоть до 1-й мировой войны рус. Дипломатия тщетно пыталась изменить невыгодный для России режим Ч. П. Бывали случаи, напр. В 1891 и 1894, когда тур. Султан выдавал фирманы на проход рус. Воен. Кораблей через Босфор и Дарданеллы (без вооружения и без вооруж. Охраны), но нечерномор. Державы затрудняли получение таких разрешений, а в период рус.-япон.

Войны 1904-05 Англия даже устроила воен.-мор. Демонстрацию вблизи Дарданелл, чтобы воспрепятствовать пропуску рус. Воен. Судов из Черного м. В Средиземное и появлению их на Д. Востоке. Междунар. Опека над Ч. П. Была невыгодна и для Турции, т. К. Нарушала ее суверенитет, содействовала превращению Турции в полуколонию империалистич. Держав, создавала опасное для нее обострение отношений с Россией. В конце 19 - нач. 20 вв. Наибольшим экономич. И политич. Влиянием в Турции пользовались Англия и Франция. Но в годы, непосредственно предшествовавшие 1-й мировой войне, значительно укрепились и позиции Германии, чему Англия и Франция практически не препятствовали, рассчитывая на обострение германо-русского антагонизма в вопросе о проливах и усиление зависимости царского пр-ва от западных союзников.

После вступления Турции в 1-ю мировую войну на стороне Германии было подписано секретное англо-франко-русское соглашение 1915, предусматривавшее включение Константинополя (Стамбула) и Ч. П. В состав Российской империи. Это соглашение было призвано сохранить заинтересованность правящих кругов России в доведении войны с Германией до победного конца, хотя сопровождавшие договор оговорки позволяли союзникам уклониться по окончании войны от данных России обещаний. Царское пр-во пыталось также использовать это соглашение для борьбы против усилившихся в России антивоен. Настроений и с этой целью огласило в 1916 в Думе его осн. Содержание.Третий период в истории вопроса о Ч. П. Резко выделяется появлением нового решающего фактора - первого в мире социалистич.

Гос-ва, порвавшего с агрессивной политикой росс. Империализма. Сразу же после своего создания Сов. Россия объявила в ряде документов (Декрет о мире от 8 нояб. 1917, Обращение СНК "Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока" от 3 дек. 1917 и др.) об отказе от тайных договоров царского пр-ва, от соглашения о Константинополе и Ч. П. Напротив, империалистич. Державы поставили в порядок дня захват Ч. П. Для осуществления своих агрессивных планов. По подписании Мудросского перемирия 1918 воен.-мор. Флот держав Антанты вошел в Ч. П. В 1920 Стамбул был официально оккупирован войсками Антанты (основной силой оккупантов были англ. Войска). Свое господство над Стамбулом и зоной Ч. П. Империалистич. Державы использовали для осуществления вооруж.

Интервенции на юге Сов. России, а также (при посредстве греч. Армии) для вооруженной интервенции против Турции. Согласно подписанному султанским пр-вом Севрскому мирному договору 1920 вопрос о Ч. П. Разрешался в пользу империалистич. Держав. Ч. П. Разоружались, открывались для иностр. Воен. Кораблей всех держав и передавались под власть междунар. Комиссии, к-рая получала право содержать здесь свои войска, полицию, иметь свой флаг и бюджет.Севрский договор не вступил в силу, т. К. Англо-греч. Интервенция в Турции потерпела поражение. Принципы решения вопроса о проливах, отвечавшие интересам как Сов. России, так и Турции, были зафиксированы в Московском договоре от 16 марта 1921 между РСФСР и Турцией (см. В ст. Советско-турецкие договоры и соглашения), предусматривавшем выработку междунар.

Статута Черного м. И Ч. П. Конференцией "...из делегатов прибрежных государств, при условии, что вынесенные ею решения не нанесут ущерба полному суверенитету Турции, равно как и безопасности Турции и ее столице Константинополю". Идентичные статьи были включены в Карсский договор 1921 и в украинско-турецкий договор 1922. Однако на Лозаннской конференции 1922-23 тур. Пр-во проявило в вопросе о Ч. П. Далеко идущую уступчивость по отношению к домогательствам Англии. В результате Лозаннская конвенция о проливах, подписанная 24 июля 1923, установила, что зона Ч. П. Демилитаризировалась и объявлялась открытой для прохода любых воен. Кораблей. Такой режим ставил черноморские страны под угрозу агрессии. Поэтому Сов. Союз не ратифицировал Лозаннской конвенции.

В апреле 1936 тур. Пр-во, рассчитывая на поддержку Англии, заинтересованной в вовлечении Турции в орбиту своей средиземноморской политики и использовании тур. Воен.-мор. Баз, предложило державам - участницам Лозаннской конференции 1922-23 открыть переговоры для заключения новой конвенции о Ч. П. В июне 1936 в Монтрё открылась междунар. Конференция по вопросу о Ч. П. (см. Монтрё конференция 1936). Несмотря на закулисный англо-тур. Сговор, направленный на срыв ряда сов. Предложений, конференция завершилась подписанием 20 июля 1936 новой конвенции о Ч. П., в к-рой учитывались, хотя и не полностью, интересы черномор. Стран. Им разрешалось проводить через Ч. П. Любые свои корабли, в то время как допуск воен. Кораблей нечерномор. Держав ограничивался тоннажем, классом и сроком пребывания в Черном м.

Проход воен. Кораблей воюющих держав полностью воспрещался. Турция в случае своего вступления в войну или, находясь под угрозой войны, имела право разрешать или запрещать проход через проливы любых воен. Судов.Во время 2-й мировой войны 1939-45 Турция предоставляла фаш. Агрессорам возможность использовать Ч. П. В своих целях, вопреки неоднократным протестам со стороны СССР и его союзников. В свете этих обстоятельств Потсдамская конференция 1945 признала, что конвенция, заключенная в Монтрё, должна быть пересмотрена. В 1946 СССР приступил к переговорам с Турцией, но тур. Пр-во отвергло сов. Предложения. В 1953, стремясь предотвратить конфликты с Турцией и наладить с ней добрососедские отношения, Сов. Пр-во отказалось от этих предложений.

Т. О., конвенция 1936 осталась в силе. Однако и в дальнейшем тур. Пр-во допускало существенные нарушения установленного конвенцией в Монтрё режима Ч. П. (напр., пропуск в Черное м. Воен. Кораблей США с ракетным вооружением).Лит. Ленин В. И., Интервью корреспонденту "Обсервер" и "Манчестер Гардиан" М. Фарбману, Полн. Собр. Соч., 5 изд., т. 45 (т. 33). Уляницкий В. A., Дарданеллы, Босфор и Черное море в XVIII в., М., 1883. Горяинов С. М., Босфор и Дарданеллы, СПБ, 1907. Проливы. (Сб.), М., 1923. Дранов Б. A., Черноморские проливы. Международно-правовой режим, М., 1948. Миллер А. Ф., Турция и проблемы проливов, М., 1947. Альтман В. В., Из истории борьбы за проливы после первой мировой войны, в сб. Из истории общественных движений и международных отношений, М., 1957.

Dascovici N., La question du Bosphore et des Dardanelles, Gen., 1915. Fuad Ali, La question des Détroits, P., 1928. Howard H., The partition oi Turkey, N. Y., 1966. Puryear V. J., England, Russia and the straits question 1844-1856, Berk., 1931. Irtem Süleyman Kâni, Bogazlar meselesi, 1st., 1936. Abrévaya J., La conférence de Montreux et le régime des Détroits, P., 1938. Bremoy G. De, La conférence de Montreux et le nouveau régime des détroits, P., 1939. Shotwell J. T., Déak F., Turkey at the straits. A short history, N. Y., 1940.А. Ф. Миллер. Москва..