Владимир Тендряков - Хлеб Для Собаки

Детство Владимира Тендрякова прошло в безрадостную эпоху послереволюционной России исталинских репрессий, весь ужас которых остался в его памяти мрачным следом детских воспоминаний,составивших основу рассказа «Хлеб для собаки». Возможно, именно эффект детских впечатлений помогавтору столь ясно и непредвзято описать события, происходившие в небольшом пристанционномпосёлке, в котором и прошли первые годы его жизни.А происходило там то же, что и во многих других подобных посёлках. Раскулаченные «зажиточные»крестьяне, сосланные в Сибирь и не добравшиеся до места ссылки, были брошены умирать голоднойсмертью в маленьком березнячке на глазах у жителей посёлка. Взрослые старались обходить этоужасное место стороной.

А дети… «Никакие ужасы не могли заглушить нашего зверушечьеголюбопытства», — пишет автор. «Окаменевая от страха, брезгливости, изнемогая от упрятаннойпанической жалости, мы наблюдали…». Дети наблюдали за смертью «куркулей» (так там называли«живущих» в березнячке).Для усиления впечатления, производимого картиной, автор прибегает к методу антитезы. ВладимирТендряков подробно описывает ужасающую сцену смерти «куркуля», который «вставал во весь рост,обхватывал ломкими лучистыми руками гладкий сильный ствол берёзы, прижимался к нему угловатойщекой, открывал рот, просторно чёрный, ослепительно зубастый, собирался, наверное, крикнуть (…)проклятие, но вылетал хрип, пузырилась пена. Обдирая кожу на костистой щеке, „бунтарь« сползалвниз по стволу и (…) затихал насовсем».

В этом отрывке мы видим противопоставление ломких,лучистых рук гладкому, сильному стволу берёзы. Подобный приём приводит к усилению восприятия какотдельных фрагментов, так и всей картины.Вслед за этим описанием следует философский вопрос начальника станции, по долгу службывынужденного следить за «куркулями» . «Что же вырастет из таких детей. Любуются смертью. Что за мирстанет жить после нас. Что за мир?…«. Подобный вопрос звучит как бы от самого автора, которыйспустя много лет поражается тому, как он, впечатлительный мальчик, не сошёл с ума при виде подобнойсцены. Но далее он вспоминает, что ранее уже являлся свидетелем того, как голод заставлял«опрятных» людей идти на публичные унижения. Это несколько «обмозолило» его душу.Обмозолило, но не настолько, чтобы остаться равнодушным к этим голодающим людям, будучи сытым.Да, он знал, что быть сытым это стыдно, и старался не показывать этого, но всё же тайком он выносилостатки своей еды «куркулям».

Так продолжалось некоторое время, но потом число попрошаек сталорасти, а прокормить более двух человек мальчик уже не мог. И тогда случился срыв «излечение», какего назвал сам автор. В один день у забора его дома собралось множество голодных. Они встали напути возвращавшегося домой мальчика и стали просить еды. И вдруг… «У меня потемнело в глазах. Изменя рыдающим галопом вырвался чужой дикий голос. -Уходите. Уходите. Сволочи. Гады. Кровопийцы!Уходите. (…) Остальные разом потухнув, опустив руки, начали поворачиваться ко мне спинами,расползаясь без спешки, вяло. А я не мог остановиться и кричал рыдающе.«Как эмоционально описан этот эпизод. Какими простыми, распространёнными в жизненном обиходесловами, всего в нескольких фразах Тендряков передаёт эмоциональный надрыв ребёнка, его страх ипротест, соседствующие с покорностью и безнадёжностью обречённых людей.

Именно благодаряпростоте и удивительно точному выбору слов, в воображении читателя с необычайной яркостьювырисовываются картины, о которых повествует Владимир Тендряков.Итак, этот десятилетний мальчик исцелился, но полностью ли. Да, он больше не вынес бы куска хлебастоящему под его окном умирающему от голода «куркулю». Но была ли при том спокойна его совесть. Онне спал по ночам, он думал. «Я дурной мальчишка, ничего не могу с собой поделать жалею своихврагов!»И тут появляется собака. Вот оно самое голодное существо в посёлке. Володя хватается за неё, какза единственный способ не сойти с ума от ужаса сознания того, что он ежедневно «съедает» жизнинескольких людей. Мальчик кормит эту несчастную собаку, которая не существует ни для кого, нопонимает, что «не облезщего от голода пса кормил я кусками хлеба, а свою совесть».Можно было бы завершить рассказ на этой, сравнительно радостной, ноте.

Но нет, автор включил ещёодин эпизод, усиливающий тяжёлое впечатление. «В тот месяц застрелился начальник станции,которому по долгу службы приходилось ходить в красной шапке вдоль вокзального скверика. Он недогадался найти для себя несчастную собачонку, чтоб кормить каждый день, отрывая хлеб от себя»Так заканчивается рассказ. Но, даже после этого, читателя ещё долго не покидают ощущения ужаса иморального опустошения, вызванные всеми страданиями, которые невольно, благодаря мастерствуавтора, он переживал вместе с героем. Как я уже отметила, в этом рассказе поражает способностьавтора передавать не только события, но и чувства.«Глаголом жги сердца людей». Такое наставление истинному поэту звучит в стихотворении А.

С.Пушкина «Пророк». И Владимиру Тендрякову это удалось. Он сумел не только красочно изложить своидетские воспоминания, но и пробудить сострадание и сопереживание в сердцах читателей..